— До тех пор, пока в колоде жизни присутствует джокер, тебе не обыграть судьбу. Посмотри на него внимательно, неужели не узнаёшь?
Карта зеркально переворачивалась: саркастическая улыбка фокусника и мага вверху отражалась страдальческой гримасой повешенного[111] внизу.
— Они — суть одно целое. Сила пропорциональна жертве. Тот, кто способен пожертвовать всем, обретает всё. В городе возможностей, возможности так и остаются возможностями, нераспечатанными письмами, неразгаданными символами. Не заметил, сколько деревьев цветёт в округе? А где же фруктовые рынки? Почему даже яблони не плодоносят?
Я не смог бы сказать, сколько времени провёл в городе, но после весны здесь сразу наступала зима. Цветы и зелёные листья не опадали: тонкий слой льда надёжно хранил их до следующей весны. А привычка вынуждает воспринимать абсурд как должное.
— Нельзя вечно сидеть у переправы, Ульвиг, тем более, если не родился её хозяином. Никого не обманешь, кроме себя.
— Что же мне делать?
— Идти дальше. Искать ответы. Ты вошёл в город с запада, поднимался вверх по руслу реки и ни разу не заглянул на другие его окраины. Ухватился за первую попавшуюся возможность, не исследовав остальные.
— А зачем? И так живу в средоточии путей, в центре мира, куда стекаются все городские и запредельные вести.
— Вестники не всегда честны, они преувеличивают, приукрашивают события и множат слухи, от таких новостей один вред.
Признаться, я и не мог покинуть свой пост надолго: если на переходе скапливалась толпа, люди начинали нервничать, а мне не хотелось их злить понапрасну. Кто я такой, чтобы перечить воле случая, отказываться от подарка судьбы? Я был нужен горожанам и тем счастлив, могло быть и хуже.
— Дары судьбы не всегда дары, напротив, зачастую они — испытания. А лёгкий путь, как известно, ведёт в никуда. Никому изначально не уготована участь наёмника. Не накопив, нечем делиться. Без понимания чего хочешь сам, не получится служить другим.
Он был прав, этот нищий бродяга, я так ничего и не достиг, меняя безвременья, словно дешёвые цирковые декорации. Кем я был, есть и стану определяли те, кто держал в руках нити времени, моё же вечно путалось в клубок, затягивалось в тугой узел, рвалось в неожиданных и неподходящих местах.
— Все чужие города похожи друг на друга. Твоею неприкаянностью в них. Невозможностью пустить корни.
Вспомнились перекати-поле, мёртвые цветы пустыни. Отовсюду она простирала ко мне руки — песочного человека, танцующего во сне над барханами, воина без сил и меча, чести и доблести, странника без пути, чьи следы заметает ветер. Перекати-поле, как и я, были её пленниками: бескрайние пески безысходны. Монотонный пейзаж жесток в молчании, но тень не предаст, укажет на стороны света, где бы ни находилась: впереди, позади, справа, слева, наискосок.
