И тут же добавил, как мне почудилось, с надеждой:
— Пороть прикажешь?
— С чего бы это? — удивился я. — Ответь на мои вопросы и иди себе с Богом.
— Да? — разочаровался магазинный сторож. — Чевой-то ты начальник не настоящий, мнится мне. Фрезе вон, Лександр Ермолаич — тот начальник. Завсегда, чуть что — пороть! А горныи стражники-то и рады старацца… А он, генерал значицца, платок к губам придавит и отвертаивается…
— Чеж он, когда порют ему не любо? — спросил кто-то из молодых казаков.
— Как же не любо? Любо. В приписных весях непоротых чай уже и нетути.
— Чеж тоды отвертается?
— Глядеть не любит, — ткнул худым узловатым пальцем в небо старый вояка. — Енерал жошь.
— Телесные наказания отменены, — качнул головой я. Горного садиста обсуждать совсем не хотелось. — Где продукты?
— Знамо где, — снова задрал бороденку мой собеседник. — Как маяк тутошний из росписи выписали, да на Томскам заводу печи затушили, так и амбары вычистили. Томский пристав, Филев, который, сказывать велел, шта на Тоболе неурожай. Туды, знамо и повезли.
— Суки! Урою! — рыкнул я и тут же взял себя в руки. Вдохнул-выдохнул глубоко, и продолжил уже спокойно. — Филев, это который сейчас Барнаульским заводом начальствует?
— Знамо он. Евгений Киприяныч, значицца. Давеча дочю замуш выдал…
— За Матвея Басова, — кивнул я. Огромная губерния казалась одной большущей деревней, где все были каким-нибудь образом да связаны между собой. Горный инженер, Матвей Алексеевич Басов, которого Фрезе отправил на Чую шпионить за мной, оказался зятем последнему управляющему Томского железоделательного завода. Отсюда и интерес этого самого, Матвейкиного тестя к аренде завода. Знает, падла, что не весь еще ресурс у мануфактуры исчерпан, и что люди, мастеровые, никуда не денутся. Что они, потомственные металлурги, еще делать-то умеют?
Достал блокнотик и на самой последней странице записал имя последнего пристава. Виновного в неоказании помощи. Поставил рядом маленький крестик — вроде клятвы. Аз воздам!
Ладно. Казенные запасы оказались уже разворованными. Тогда только вспомнил об описанной Варежкой схеме "взлохмачивания" продовольственных запасов, и перепродаже их в Тобольскую губернию. Можно было конечно отправить гонцов в Кузнецк, в надежде, что до тамошних магазинов загребущие ручонки барнаульских лиходеев еще не добрались, но, сколько это займет времени?! А помощь мастеровым и их семьям требовалась немедленная.
Оставался только один вариант: купить продовольствие прямо здесь, в селе, и организовать его доставку в Томское. Дело осложнялось тем, что в моей казне наличествовало не так много денег…
