Увидев табель, отец расстроился, но ничего Наташе не сказал, только покачал головой. Мама же пришла в ужас, она успела привыкнуть к тому, что ее дочь – круглая отличница.
– А дальше что будет? – спросила она. – В десятом классе на тройки скатишься? Тебе в институт поступать надо, а ты совсем распустилась, днюешь и ночуешь у Нины, все время проводишь с Иринкой, вместо того чтобы заниматься.
– Ничего не случится, если она не поступит в институт, – вмешался отец. – Она не мальчик, ей армия не грозит. Пойдет поработает годик и снова будет поступать. Наташа у нас девочка упорная и трудолюбивая, она своего добьется, правда, доченька?
– Правда, папа, – с благодарностью ответила она. – Это случайно вышло, честное слово, я даже сама не заметила, как четверки появились. Я буду заниматься все лето, Марик мне поможет. На следующий год это не повторится, я обещаю.
– Марик?
Отец как-то странно взглянул сначала на нее, потом на маму.
– Видишь ли, доченька, я не уверен, что Марик сможет с тобой заниматься этим летом, – осторожно сказал он.
– Но почему?
– Разве ты не знаешь? Марик женится. В конце июня свадьба, и после этого он переедет к жене.
* * *
Из состояния шока Наташа не могла выйти несколько дней. Слава богу, родители отнесли это на счет пестрящего четверками табеля и отнеслись с пониманием к тому, что их шестнадцатилетняя дочь целыми днями лежит на диване, отвернувшись к стене, ничего не ест и ни с кем не разговаривает. Точно так же, как лежала когда-то их старшая дочь Люся, узнав, что Костик женится на другой.
На третий день появилась Инна, девочки договаривались пойти посмотреть новое здание Театра кукол, говорят, там какие-то волшебные часы и вообще все очень классно. Наташа слышала три звонка в дверь, но не встала, Инне открыла Нина. Увидев подругу лежащей на диване с опухшим от слез лицом и темными подглазьями, девушка переполошилась.
– Что случилось, Натуля? Кто-нибудь умер?
– Марик женится, – прорыдала в ответ Наташа.
– На ком?
– Не зна-а-а-ю…
– Когда? – продолжала деловитый допрос Инна.
– Скоро уже, в конце июня.
– Почему так внезапно? Она что, беременна?
– Да откуда я знаю! Мне вообще ничего не говорили.
Инна помолчала, потом распахнула настежь окна, отдернула занавески, впуская в комнату летнее солнце.
– Ну и что теперь, будешь так лежать и плакать всю оставшуюся жизнь?
– Я жить не хочу, – простонала Наташа. – Я покончу с собой, я этого не вынесу.
– Не валяй дурака, – спокойно заявила Инна, усаживаясь за письменный столик. – Марик твой, конечно, сволочь, не дождался тебя, но, с другой стороны, может, он тебя и не любил, а?
