Жогина-Сатурновского у вас читают?
Читают, — сказала Катя.
Читают ли Жогина-Сатурновского в Донбассе и особенно в селах, Катя не знала, однако сказала, что читают.
— Девушка выступит на украинском, — наклоняясь к Арлановой, говорил Златогоров. — Скажет о Сатурновском, Чумаке…
Нина Михайловна едва заметно кивала головой. Она рассматривала Катю так откровенно, словно перед ней была вещь, а не человек.
Вадим Петрович искал кого-то в толпе, привставал на носках, заглядывал во все углы.
— Из радио пришли? — спросил он Арланову.
— Тебе радио — главное. Кого-то афишируешь?
— Добавила успокоительно: — Будут из радио — не волнуйся. Из газет тоже придут. Потом назову тебе корреспондентов.
Директриса скрылась в подсобных помещениях, а Златогоров перестал смотреть по сторонам и лишь вытирал пот, обильно выступавший на его раскрасневшемся возбужденном лице. Он держал Катю за руку, словно боясь потерять ее в этой бурлящей, нарядной, радостно настроенной толпе. В магазине они находились десять минут, а Кате казалось, что прошла вечность. Она видела перед собой лица — много лиц, слышала голоса, смех, кто-то выкрикивал шуточные стихи, кого-то называли Фетом, но все это скользило мимо сознания, улетало тотчас, не задерживаясь в памяти. Катя думала об одном: как сказать те несколько слов, которые написал ей Вадим Петрович? Не растеряться бы.
Кате никогда не приходилось говорить перед людьми, особенно незнакомыми, и она не знала, сумеет ли вообще произнести хоть одно слово. Только бы не задохнуться от волнения, только бы проговорить все ясно и громко, как требует Вадим Петрович.
Поэт запаздывал. Но толпа не расходилась. Наоборот, новые волны людей приливали в магазин, спрессовывая уже собравшихся, прижимая Катю и Вадима Петровича к алюминиевой обводке прилавка. Несколько дюжих ребят взялись за руки и образовали круг возле небольшого возвышения, поставленного в средине залы для выступающих. Вадим Петрович по мере своих сил подвигался сам и подвигал девушку поближе к возвышению. Там же стояли мужчина с рыжей бородой и худенькая черная девушка с магнитофоном, микрофоном и мотком шнура. «Из радио», — решил Златогоров и все время держал их в поле своего зрения. Он с сожалением отметил, что «рыжая борода» ему не знакома, но утешал себя мыслью, что в нужный момент подскажет Арлановой, а та, в свою очередь, позаботится о том, чтобы маленькая речь девушки-украинки с упоминанием переводчика Златогорова была передана по радио.
