Предводителем восставших был вождь, которого римляне называли Калгак. Он, согласно Тациту, угрожал своими войсками новым владениям Рима и, более того, всем империям той эпохи, включая и его, Тацита, собственную. По утверждению Тацита, Калгак обратился к толпе восставших с такими словами:
«За нами нет больше ни одного народа, ничего, кроме волн и скал, и еще более враждебных, чем они, римлян, надменность которых не смягчить ни покорностью, ни уступчивостью. Расхитителям всего мира, им (римлянам) уже мало земли: опустошив ее, они теперь рыщут по морю; если враг богат — они алчны; если беден — спесивы, и ни Восток, ни Запад их не насытят; они единственные, кто с одинаковой страстью жаждет помыкать и богатством, и нищетой; отнимать, резать, грабить на их лживом языке зовется господством; и, создав пустыню, они говорят, что принесли мир».
Место, где расположились лагерем силы пиктов, по всей вероятности, находилось где-то в холмистой местности между Хоу оф Мернс и Стоунхейвеном, за которой открывается прибрежный коридор, ведущий на просторные и практически беззащитные равнины Бачана.
Битва при Монс Граупиусе, как называет ее Тацит, наверняка происходила на равнинной местности, поскольку ни пикты, ни римляне не любили сражаться в горах. Вполне возможно, что за ней наблюдали с вершин Маунта альбанские горцы, которым очень хотелось увидеть арморикан изрубленными в куски.
Арморикане сражались стойко, но их неопытные новобранцы не смогли противостоять натиску дисциплинированных и прекрасно обученных пеших мечников и всадников Агриколы, и после долгой и упорной битвы они были наголову разгромлены.
«И тут на открытой местности взорам представилось величественное и вместе с тем страшное зрелище: наши гнались по пятам за врагами, рубили их, брали в плен и, захватив новых пленников, убивали ранее взятых. И в зависимости от твердости духа одни в полном вооружении целыми толпами убегали от уступавших им в численности преследователей, тогда как другие, безоружные и по своей воле, устремлялись навстречу им и искали для себя смерти. Повсюду — оружие, трупы, обрубки тел и пропитавшаяся кровью земля; но порою даже у побежденных вспыхивало ожесточение, и к ним возвращалось мужество… Конец преследованию положили ночь и пресыщение».
По мнению Тацита, пикты потеряли в этом сражении около десяти тысяч бойцов — цифра, прямо скажем, преувеличенная. Однако, несмотря на эту победу и триумф Агриколы, она отнюдь не означала окончания войны в Британии. Римляне не смогли продвинуться дальше на север ни в том году, ни в последующие годы.
