- В таком случае война вам кстати, - улыбнулся ротмистр. - Вы мне не даете спать... Мы не любим плаксивых людей. Ваш царь-деспот испортил своих воевод, запугал их. Вы находитесь ныне в Польше, будьте бодры и веселы! Ради короля и Польско-Литовской державы вы обязаны пожертвовать всем... Не попусту вы присягали польской короне! А пятнадцать гайдуков - не велика жертва... Стоит ли из-за этого с ума сходить? Спите!
- Спите! - с горькой усмешкой сказал Курбский и, покачиваясь, разбитой походкой вернулся в соседнюю комнату.
Из нее он вышел в длинный коридор, освещая себе дорогу свечой. В одну из дверей он с силою постучал кулаком. Дверь отворилась, и князь вошел в небольшую, заваленную конскими седлами и сбруей комнату.
Из темноты вылез косматый, неопрятный бородач в наскоро наброшенном на плечи кафтане:
- Чего изволишь, князь?!
- Колымет... Иван... Постой!..
- Что с тобою, Андрей Михайлович?! На тебе лица нет? Аль беда какая стряслась?
- Опять война... Опять пойдем на Русь! - простонал Курбский. Опять... Ко Пскову пойдем... Снова...
Князь не договорил, в изнеможении прислонился к косяку, схватившись за голову.
- Стар становлюсь... Немощен... Жизнь впустую прожил, ничего не добившись. Что имел - и то потерял... опозорил себя. Гласом вопиющего в пустыне остался. Никто меня не слышит. Но я не изменник! Нет, нет! Я люблю свою родину... Я хотел добра...
- Полно, князь! Нужно ли оправдываться?! Да и перед кем? Мы верные слуги короля. Мы проливали русскую кровь. Так и надо. Неужели ты сокрушаешься о том?
- Да, проливали! Мы должны были проливать. За нами следят. Нам не верят. Прости, господи! - Курбский перекрестился. - Я мстил царю...
- Храбростью своею ты заслужил награды и почет... Гордись этим, князь! Чего же ты?!
- Молчи, Колымет! Не напоминай! Сними у меня со стены оружие, отнятое у русских. Не хочу его видеть!
Склонившись к уху Колымета, Курбский прошептал:
- Не хочу я на войну идти... Не могу! Избави бог! Не в силах. Псков громить?! Нет... нет... Господи!
Колымет крепко сжал руку Курбского и горячо заговорил:
- Не падай духом, князь! Если ты уронишь себя в глазах короля, что нам-то в те поры делать? Мы тобою токмо и держимся. Негоже, Андрей Михайлович, губить нас. Подумай о том. Соберу всех наших, оседлаем коней и айда на войну! Нам нечего терять. Не гневи короля. Он не пощадит никого. Чуешь, князь, что нас ждет?!
Курбский задумался.
- Поздно, князь, - зашептал Колымет. - Если мы захотим, ты погибнешь прежде, нежели до тебя доберется король.
