Но ему повезло. Оператор из АТВ честно признался: «Я никогда не был на войне. Я не знаю, каким я там буду. Только помешаю вам».
Никто не засмеялся. Никто не осудил. Все всё поняли.
— Не волнуйся, я сам все сниму, — сказал Сергей Кешишев и положил на плечо камеру…
Вспомнил об этом потому, что война — это ненормальное для человека состояние, и только те, кто наблюдает за ней издалека, вопят о доблести и трусости.
Когда ты там — понимаешь и чувствуешь больше.
Даже такие, как мы — лишь прикоснувшиеся к ней…
Добавлю еще совсем немного.
По дороге мы попали в передрягу: пришлось долго доказывать, что мы не возглавляем колонну с зелеными флагами. В это время мне сообщили, что со мной хочет переговорить командир полка.
Поехали в полк…
Миновав Новогрозненское, уткнулись в бетонные надолбы и шлагбаум, перегораживающий трассу.
Пропустили только наш «линкольн»…
Оказалось, полк располагался справа и слева от дороги: грязь по колено, серые палатки, танки, почти по башни зарывшиеся в грязь…
Надыр оставался в своем диковинном автомобиле, я стоял, курил с офицерами, ждал, когда отыщут командира…
— А вы из какой фракции? — спросил меня какой-то капитан.
Ответил, что от «Яблока».
— Жалко… Лучше бы от Терехова… Стоящий мужик…
Но — совершенно неожиданно для меня — остальные его не поддержали. Больше того! Два офицера сказали, что голосовали за «Яблоко»…
— Ну и что будет дальше? — спросил я.
— Что-что? Мы, что ли, знаем? Ничего непонятно… Их штаб — в Новогрозненском: там и Дудаев, там и Масхадов… Мы здесь, они там. Мы — днем командуем. Они — ночью… — объяснил майор с воспаленными от вечной бессонницы глазами, а потом спросил: — Что там у вас слышно? Когда вся эта бодяга закончится?..
Появился командир. Я и ему объяснил, что те зеленофлаговые грузовики не имеют к нам никакого отношения.
— Ну ладно… Нет так нет… Езжайте, куда едете…
Когда уже мы повернули назад, к Новогрозненскому, над нами угрожающе низко пролетел вертолет: один раз, второй, третий… Кто-то даже успел его сфотографировать. По крайней мере, кто-то дал мне эту фотографию.
Зачем вертолет над нами вертелся, до сих пор не могу понять. Может, его поднял в воздух тот капитан, поклонник ряженого Терехова?
Мы довольно долго ждали, пока приедет Масхадов. Мирно беседовали с полевыми командирами. Краем глаза зацепил Костю, который что-то горячо объяснял чеченцам. Подошел Багаутдин, отозвал в сторону, шепнул: «Так нельзя… нельзя… Скажи ему, чтобы так не говорил…»
