Гаражи, сейчас направо, снова налево… Вот он, перекресток… «Волга»… Она? Он?
Дверца «Волги» распахнулась… И выскочил парень, знакомый мне по Грозному, тогда, в январе…
Тот, кого я увидел в Моздоке, когда он приехал за кроватями для собровцев, базирующихся на молокозаводе.
— Вот так встреча! — обрадовался я.
Мы обнялись, и я стал спрашивать, как там ребята? Все ли живы? Никто ли не ранен?
Мы стояли рядом с «Волгой», которую даже юный дзержинец не перепутал бы с «конторской» (антенна на крыше, еще трое в машине), позабыв все правила конспирации.
А прямо на нас, на перекресток, на большой скорости мчался «мерседес» с затемненными стеклами. И не доезжая до нас, метра за два резко развернулся — и помчался в сторону Можайского шоссе.
— Лучшего места для разговора мы с тобой не придумали. На глазах у всех. Теперь, когда они увидели, что я пришел не один, они больше не приедут на встречу. Они не идиоты, — огорчился я.
— Да черт с ними… Если на самом деле что-то знают и о чем-то хотят сообщить — еще позвонят. А если нет — даже к лучшему, что они видели: тебя страхуют… Сам знаешь, какая сейчас жизнь…
Потом машина с собровцами отъехала в сторону, в тень деревьев. Я еще час одиноко бродил по перекрестку. Тот «мерседес» больше не приехал.
Правда, больше из тех мне никто и не перезванивал…
Эти встречи — уже после той первой чеченской командировки — не имеют отношения к тому, о чем я пишу сегодня и о чем вспоминаю, уже не сумея забыть, наверное, никогда.
Но чем дальше живу, тем больше убеждаюсь в том, как причудливо переплетаются события, происходящие в нашей сегодняшней жизни, как становятся для тебя одним-единым событием, в причинах которого ты пытаешься разобраться: кто виноват? такое время? такой человек? такая страна? ты сам?..
Ну ладно… Теперь о том, о чем тогда не захотел написать… Или не смог?.. Нет, все-таки — не захотел.
В Моздоке, в штабе нашей группировки, я познакомился с полковником транспортной милиции из Москвы.
— Вы не представляете, что здесь происходило при Дудаеве. Ни один поезд не мог пройти через территорию Чечни! Ни один! Как в гражданскую войну выходили целым селением, перегораживали железнодорожное полотно и грабили. Сейчас в чеченских квартирах можно найти целые склады!
Помню, он мне даже показывал справки: сколько поездов подверглись нападениям, сколько сотен тысяч тонн грузов исчезло из поездов, наконец, как часто нападали на пассажирские поезда.
Цифры я переписал в блокнот, думая, что они мне потом пригодятся.
