Как я волновался, когда он улетел!.. Названивал в Назрань, просил Бориса Агапова, вице-президента Ингушетии, подстраховать нашего парня. Хотя как уж там, на войне, можно подстраховать…
Мы держали под его репортаж целую газетную страницу. До того момента, как держать пустую, ничем не заполненную полосу, уже становилось невозможным.
А он уже вернулся домой… Без репортажа.
— Ты подвел редакцию!.. Ты подвел меня!.. — помню, вопил я в телефонную трубку.
А он в ответ произнес слова, которые я и сейчас воспринимаю с обидой:
— Но не ты же давал мне денег на эту командировку!..
— Но у нас же команда… — вяло бросил я в ответ.
Да, и тогда мне надо было реабилитировать свой отдел.
Это, наверное, была еще одна из причин той командировки в Чечню, куда, честно сказать, мне ехать совсем не хотелось.
Мне было бы неинтересно писать об отступлениях одних и наступлениях других. Точно так же, как пули летят по степям. Вернее, по горам. Или — между гор.
Но одно мне было интересно: что могут делать в Чечне, в которой воюют, ребята из главного управления МВД по организованной преступности и из РУОПов?
Они же — не по этому делу… Во время войны дать приказ заниматься борьбой с мафией мог дать только сумасшедший. Или в Москве, там, в Кремле, не понимают этого? Если десятки военных академий и училищ не смогли создать команду генералов и офицеров для того, чтобы воевать, то, может быть, их лучше переквалифицировать в нормальных полицейских, а полицейских — в солдат?
Так я тогда думал, еще не понимая сути и сущности этой войны…
И я позвонил Михаилу Егорову, в то время — первому зам министра МВД и начальнику главка по оргпреступности.
— Михаил, мне надо в Грозный. Помоги мне выйти на своих, — попросил я его.
— Я тебя не пущу. Там тебя могут убить, — ответил он.
— Ты меня не можешь пускать или не пускать. Ты только помоги мне до них добраться…
Я почти дословно цитирую наш диалог.
— Ладно, черт с тобой… — ответил мне Егоров. — Скажи, когда ты летишь?
— Завтра утром… До Минвод…
— Тебя возьмут и привезут… Туда, к нашим.
Да, а потом было утро. Вернее, вечер и утро…
Да, вот еще что. В самом начале января 95-го я познакомился с Магомедом Угурчиевым. Тогда он работал в постпредстве Ингушетии в Москве. Где-то недели за две до этой командировки он пришел в «Литгазету». Во время январского штурма Грозного у него пропали два брата. Там, в Грозном, где он и его большая семья жили еще тогда, когда Грозный был столицей Чечено-Ингушской республики, и где они оставались жить и тогда, когда Грозный стал столицей независимой Чечни…
