В этот день ее посетил один новгородский поп, с которым когда-то давно, в юности, дружил советник.
- Здравствуй, отец Кирилл! Каким ветром тебя занесло? - облобызав земляка, приветствовал его высокий, худощавый Сильвестр.
- Дорогой мой, батюшка Сильвеструшко!.. Да какой же ты стал! О господи! Десять зим тебя не видывал. Подобрел, а гляди, ряса-то... ряса... шелковая! А крест! Дай поцелую его.
Поп поклонился, облобызал крест, а кстати и руку Сильвестра.
- Такова милость божия. Убогий пришелец из Великого Новгорода стал первым советником у царя. Тесен путь, ведущий к жизни. Всё от бога.
Поп рыдающим голосом воскликнул, крепко обеими руками ухватившись за руку Сильвестра:
- Да господи! Кто же того не думал? Ведь ты же у нас один такой... Во смирении - удалой, в тихости - орел! Сызмала не силой ты брал, а умением... Молчал, а народ слушал тебя более глаголющих. Сильвеструшко! Родной! Дай наглядеться на тебя!
Сильвестр свысока обозревал попа с легонькой усмешкой.
- Полно, друже! Полно, смирением бо служу царю и святой церкви. В кротости - дальше от пропасти. Вспомни царя Давида и кротость его.
- Плохо мы грамотны, батюшка! Неучены. Так живем, по привычке.
- Сказывай, друже, почто прибыл в Москву?
- Истинный бог! Токмо к тебе! С поклоном.
- Чего ради? - нахмурился Сильвестр.
Поп приблизился к его уху и прошептал, сморщив от волнения лицо:
- Трепещут торговые люди! Богачества стали бояться! Москвы остерегаются... Нарядили меня к тебе: просить, батюшка, умаливать. И то уж народ новгородский приуныл... Горько и торговым людям. Волюшки им нет прежней. А тут, не дай бог, война, да еще с Ливонией. В наш край войско погонят. Испокон века наши купцы заодно с немцами. Выгоду от них имеют. Москва с ними не ладит, а наш купец ладит. Как же быть-то, Сильвеструшко, ужель ты забыл? И што будет? К добру ли то? Заступись за земляков, за торговых людей, при случае!
Сильвестр в задумчивости поглаживал свою жиденькую бороденку. Карие проницательные глаза смотрели на попа холодно.
- Кто подослал тебя ко мне?
- Родичи твои и земляки, премудрый Сильвеструшко! Новгородские люди прислали!
- Помни, земляк! По человечеству я - равный вам, может, и хуже вас, но... как советник великого князя, не могу я стать на одну половицу с вами, с тобой... Прискорбно видеть советнику государеву, чтоб дела его были добычею мышей. Ты меня назвал орлом, но достойно ли орлу ютиться в одной норе с мышами? И не пожрет ли он их? Со мной лукавить опасно. Не попам и гостям* новгородским пещись о судьбе царства, а богу и великому князю. Москва супротив немцев, и новгородские гости должны также. Москва растет, и вы должны помогать ей, а не мудрить лукаво. Москва - мать городов. Уходи и помалкивай, что был у меня. Я мог бы отдать тебя на пытку... Но бог тебе судья! Отпущу без спроса. Уходи и больше не бывай! А землякам передай: пускай одолеют алчность и гордыню!
