Сдвиг | страница 52



Приближалась полночь время магической писательской работы. Он вошел в кабинет, сел за новый пахнущий лаком полированной древесины стол. Казалось, все было по старому, ящики белой бумаги, 80 грамм на дюйм идеальное сочетание целлюлозы и влажности, коробки с карандашами и одноразовыми ручками. Все было, как обычно единственное отличие Гимениус был в кабинете, и он был вооружен. Вооружен до крайней степени можно было сказать, он был нашпигован огнестрельным и холодным оружием и конечно боеприпасами. Никогда в жизни он не садился за письменный стол вооруженный, в своем собственном доме в самом защищенном месте в данной Префектуре. Он был готов, встретится со всем, что только может быть. Он был во всеоружии, и это вселяло в него надежду.

Бой часов сообщил об официальном пришествии полуночи. Не шелохнувшись, он ждал. Что-то шевельнулось на стене напротив, резкий рывок писательской руки вскинутой за спину и два выстрела из дробовика оглушили округу, кровавое месиво стекало по стене, провисший щупалец оканчивался страшной клешней, уже безжизненной. Началось. Короткий прыжок. Поберегись! Сзади! И в полете он стреляет в какую-то летящую на него дрянь, гадость разлетается в клочья, фиолетовой дымкой шмякнула мертвая плоть новрожденного тьмеца. Поднялась беспорядочная стрельба, кажущаяся беспорядочной для случайного свидетеля. Буквально через несколько минут Гимениус, с вытаращенными на лоб глазами, перепачканный красной слизью и фиолетовым порошкообразным веществом вывалился из собственного кабинета. Кабинет был битком набит телами и останками гадов, мертвыми и еще шевелящимися. Гимениус не переставал слать пули в темноту уже лишенной лампочки комнаты, в которой билось невероятное множество омерзительных и опасных чудовищ. На лице забрызганные круглые в кожаной оправе очки, в руках пистолеты, раскалившиеся от частой стрельбы стволы, длинноствольных пистолетов, дымились, испаряя налипшую на них кровь и ошметки уничтоженных тварей.

Пятясь спиной, он засаживал обойму за обоймой, барабан за барабаном в темноту комнаты, где визгом предсмертных мук и страданий бились в агонии некие неподвластные описанию «не наши» животные, безобразные чудовища, алчущие крови и плоти великого человека. Резко развернувшись, Гимениус спустился с лестницы, продвигаясь по дому прямиком к машине во дворе. Попутно метко поражая тянущиеся щупальца, сгустки подпрыгивающей слизи, темные необъяснимые и опасные пятна, словно обычные тени, притворно лежащие на его пути. Выбивая ногами межкомнатные двери, ломая собственную дорогую сердцу мебель, расчищая путь к отступлению, он с боями продвигался к выходу. То, уклоняясь от пролетающих смертельных игл и кислотных нитей, то высоко подпрыгивая от катящихся по полу черных клубков с иглами и злыми глазами навыкате, то вжимаясь в стены и углубления, Гимениус с успехом приближался к цели.