— Как ты смеешь лгать?
— Я лгу?! — глаза малышки загорелись. — Пусть сестра сама спросит ксендза! Мы играли с ксендзом в «холодно-горячо», и ксендз спрятал Казину тетрадь за образ божьей матери!
— Стася! Прошу тебя немедленно выйти из трапезной!
Сташка вышла, громко хлопнув дверью и тем самым выражая свой протест.
Обыск продолжался, и рука сестры Алоизы, будто удочка рыбака, раз за разом вылавливала из глубины буфета какой-нибудь трофей. Только сейчас выяснилось, как мало знают сироты друг о друге, как глубоко скрывают они свои желания и печали, сколь различны их привязанности.
Кто же, например, мог предположить, что в ящике Зоськи обнаружится заботливо обернутый в бумагу «Список польских королей»: — богато иллюстрированный альбом, «найденный на дороге», как упорно твердила Зоська. Что Гелька хранит маленький глобус, украденный в детском саду, — так решили обе монахини. Что Казя, самая рассудительная из всех воспитанниц, начнет горько плакать, когда у нее «конфискуют» шарик от пинг-понга, происхождение которого она не хотела объяснить.
— А это чей ящик? — спросила матушка, вынимая из кучи хлама банку из-под горчицы, наполненную серой мазью.
— Это Сабины, — с готовностью ответила Зоська, словно у ксендза на исповеди.
— Сабина, что это у тебя в баночке?
— Крем…
— Какой крем?
— Для лица…
Сабина мажет лицо кремом! Мы онемели от удивления.
— Где ты купила эту вещь и на какие деньги?
— А я не купила, — призналась Сабина, и в ее голосе почувствовалась мольба о прощении. — Я сама ее сделала.
Сабина, изготовляющая втайне от всех крем, — да от такой сенсации весь наш приют мог заходить ходуном! У Зоськи щеки сделались кумачовыми. Матушка-настоятельница бросила на воспитательницу взгляд, полный упрека.
— И сестра-воспитательница не знала об этом?
Сестра Алоиза поджала губы.
Матушка приступила к следствию.
— Из чего ты сделала эту пакость?
— А из разных разностей…
— Что это значит — из разных разностей? Прошу отвечать на мои вопросы. Из чего сделана мазь, которая в банке?
— Я взяла немного масла…
— Кто дал тебе масло?
— А оно осталось на тарелке после завтрака ксендза-катехеты. Потом я долила туда сладких сливок…
— Откуда взяла сливки?
— Сливки остались в кружке, когда гостила у нас матушка-настоятельница сестер-альбертинок… Потом я растерла апельсинную корку, — с воодушевлением описывала свою стряпню Сабина. — Эту корку я нашла в детском саду, когда натирала там полы. Ну, и ко всему этому добавила еще немного меда. Мед остался в белошвейной мастерской на тарелке после папского благословения…
