В гостевой комнате она обнаружила платяной шкаф, где царил идеальный порядок. Не иначе, здесь жила Аврора. А раз одежда осталась на местах, то они с Томом наверняка поссорились и расстались внезапно. С горящими глазами девушка рассматривала «пещеру Али-Бабы», заполненную вещами самых модных и дорогих марок: пиджак «Балмейн», бежевый тренч «Берберри», сумка «Биркин» и самые настоящие джинсы «Нотифай»!
В выдвижном ящике для обуви обнаружилось то, перед чем померк бы даже святой Грааль, — туфли «Кристиан Лабутен». «Билли» примерила их… О чудо, они пришлись ей впору! Надев светлые джинсы и атласный топ, она добрую четверть часа крутилась перед зеркалом, как Золушка перед отъездом на бал.
Наконец она добралась до спальни Тома и с удивлением заметила, что комната залита голубым светом, хотя все лампы были выключены. «Билли» повернулась к висящей на стене картине и завороженно посмотрела на нежные объятия любовников…
В холсте Шагала было что-то неземное, он, источая слабое свечение, словно пронзал сумрак.
Поверь, мир не будет делать тебе подарков.
Хочешь жить полной жизнью, выкради ее сам.
Лу Саломе
Теплая волна прокатилась по телу и омыла лицо. Я чувствовал себя в безопасности, мне было хорошо и уютно. Некоторое время я сопротивлялся желанию открыть глаза — хотелось спать и спать, свернувшись в своем коконе, как ребенок в материнском лоне. Потом издалека послышалась музыка: это был припев одного регги-хита, а к нему примешивались знакомые с детства запахи блинчиков с бананом и яблок в карамели.
Дерзкое солнце без спросу врывалось в комнату. Мигрени как не бывало. Прикрыв рукой глаза, чтобы не ослепнуть от яркого света, я посмотрел в сторону террасы. Музыка доносилась из небольшого приемника, стоящего на сервировочном столике из полированного тика.
Кто-то суетился вокруг стола. Мелькнул полупрозрачный подол с разрезом до середины бедра, и я резко сел, прислонившись к спинке дивана. Мне было хорошо знакомо это нежно-розовое платье на тонких бретельках и угадывавшееся под тонкой тканью тело.
— Аврора… — пробормотал я.
Но тут неясный воздушный силуэт закрыл собой солнце и…
Это оказалась не Аврора, а психопатка, которая заявилась этой ночью, выдавая себя за героиню романа!
Я вскочил с дивана и тут же снова закутался в одеяло: я был абсолютно гол.
«Эта чокнутая раздела меня!»
Я поискал глазами джинсы или хотя бы трусы — напрасно.
«Ты у меня получишь!»
Я схватил покрывало и, обмотав его вокруг пояса, выскочил на террасу.
