— Я люблю тебя.
— Не надо усложнять, — попросила она.
В этот момент метрдотель подошел за заказом.
Я отвернулся, чтобы Билли не заметила мою печаль, и невольно залюбовался головокружительным видом на крыши Парижа, открывавшимся из огромного окна. Дождавшись, пока мы останемся одни, я спросил:
— И что теперь?
— Слушай, мы же сто раз это обсуждали. Ты отправишь рукопись издателю, и, как только он прочтет текст, воображаемый мир, созданный тобой, материализуется в его голове. И тогда я вернусь туда, где должна быть, — в вымышленную вселенную.
— Но я хочу, чтобы ты осталась со мной.
— Это невозможно! Я не могу жить одновременно в двух мирах. Мне нельзя находиться здесь! Я ведь чуть не умерла. Чудо, что я до сих пор жива.
— Но тебе лучше.
— Ты же знаешь, что я приговорена. Если я останусь здесь, то снова заболею, и второй раз выпутаться не удастся.
Меня страшно расстроила ее покорность судьбе.
— Такое впечатление, что… что ты хочешь отделаться от меня.
— Вовсе нет, я совсем этого не хочу, но мы с самого начала знали, что счастье будет недолгим. Знали, что у нас нет будущего, и мы не сможем быть вместе.
— Но ведь между нами столько всего произошло!
— Конечно. Эти несколько недель были похожи на волшебную сказку, но мы с тобой из двух разных миров: ты реальный человек, а я всего лишь литературный персонаж.
— Отлично, но могла бы хоть сделать вид, что расстроилась, — сказал я, вставая из-за стола.
Швырнув салфетку на стул и выложив на скатерть остатки денег, я вышел из ресторана.
* * *
Холод пробирал до костей. Я поднял воротник и дошел до стоянки такси. Три машины ждали клиентов.
Билли догнала меня и грубо схватила за руку.
— Ты не имеешь права так бросать меня! Не имеешь права все портить!
Ее била дрожь, по лицу текли слезы, а изо рта валил пар. Оскорбленная моим поведением, она кричала:
— Думаешь, меня не ужасает мысль о том, что я вот-вот потеряю тебя? Бедняга, ты даже не представляешь, как я тебя люблю! Вот что я скажу: ни с одним мужчиной мне не было так хорошо. Я и не думала, что такое может быть! Что страсть может сочетаться с восхищением, чувством юмора и нежностью! Ты научил меня читать книги. Ты стал первым, кто действительно слушал, что я говорю. Первым, кто не смотрел на меня как на дуру. Первым, кого возбуждали не только мои ноги, но и слова. Первым, кто видел во мне не просто девочку, которую можно трахнуть… Но ты слишком глуп, чтобы понять это.
Я обнял ее. Я тоже злился на свой эгоизм и на непреодолимую стену, разделявшую две реальности и не позволявшую нам быть вместе, как мы того заслуживали.
