Ленин. Прошло.
Дзержинский. Владимир Ильич, у этих ответственных товарищей есть к вам одно щекотливое дело. Только не знают, как начать.
Ленин. Сначала. Начинать надо всегда с самого начала… Феликс Эдмундович, присаживайтесь. Прослушаем комсомольское щекотливое дело.
Вася(набрав воздух). Владимир Ильич Ульянов, в скобках Ленин! Наша ячейка, уходя на фронт, постановила, чтобы вы сил набрались и спали спокойно на страх врагам и мировой буржуазии… (Запнулся.)
Ленин. Спать на страх врагам? А что, если бодрствовать? Пожалуй, так будет лучше?
Дзержинский. У докладчика возражений нет. Продолжай, Вася.
Вася(продолжает). …послать вам сухой паек в количестве: повидла — одна банка…
Пока Вася перечисляет, Петя вынимает продукты и кладет их на стол.
Галет — пять пачек, муки — восемь фунтов, консервов — две банки, табаку — четыре пачки, но только чтобы сами не курили! Все!
Петя. И просили на фронт написать, как все получилось.
Ленин. Так что же, Феликс Эдмундович, поможем комсомольцам разрешить щекотливое дело?
Дзержинский. Поможем.
Ленин. Тогда так. Напишите своим друзьям: Владимир Ильич передает вам привет, пожелание победы и благодарность. А все принесенные продукты он, то есть я, просил передать в детский дом, кроме повидла, которым нас угощал, и табака, который отдал заядлому курильщику Дзержинскому, но с условием, что курить тот будет редко и мало. А теперь сядем за стол, будем пить чай и разговаривать. (Звонит, вошедшему секретарю.) Лидия Алексеевна, а нельзя ли сейчас у нас достать горячего чая… Товарищи замерзли и устали, шли из Сокольников пешком.
Секретарь. Хорошо, Владимир Ильич. (Выходит.)
Ленин. А теперь рассказывайте о ваших делах… У нас с Феликсом Эдмундовичем есть одна слабость — любим расспрашивать.
Вася. Мы вам заявление с жалобой принесли…
Петя. Потому что все недооценивают момента и политической активности младшего возраста.
Вася. Нет, правда, разве имеет кто-нибудь право запретить мне драться за светлое царство социализма?
Ленин. А кто запрещает?
Петя. Все. (Дзержинскому, который улыбается.) Да, вот вы улыбаетесь, а сами что сказали?..
Ленин. Значит, жалоба и на Дзержинского? Очень интересно! На него давно никто, кроме эсеров, не жаловался.
Петя. А мы пожалуемся! Все наши пошли: Борька, Женя, а нам говорят: подрастите! А какая разница между нами? Нам, может, в сто раз хуже, чем им было, может, мы больше всех эту всякую контру ненавидим…
Ленин. Больше всех? Это почему же?
Вася.
