— Доктор Уотсон, — приветливо сказал он, крепко пожимая мне руку и устремив на меня прямой взгляд.
Будь я циничней, мог бы заподозрить, что это безупречное приветствие оттачивалось в актёрской школе. Скажу лишь, что его напускная открытость привела мне на память великого английского трагика Генри Ирвинга. Холмс часто хвалил меня за умение разбираться в человеческих характерах. Заглянуть за маску Бьюкенена — вот это будет настоящий вызов.
Сенатор жестом пригласил меня сесть, и я сел напротив, у письменного стола. Сложив на груди руки, как и он, я ощутил себя его зеркальным двойником.
— Видите ли, доктор, — заговорил он, пытаясь очертить границы беседы и не потерять при этом дружеского контакта, — как уже объяснил вам мистер Алтамонт, мы с женой сегодня уезжаем в Англию и у меня нет времени здесь задерживаться. Вообще, единственная причина, по которой я согласился повидаться с вами, — это желание раз и навсегда покончить с тем делом. Проклятый Филлипс лишил меня места в Сенате! Его лживые измышления выставили меня этаким эксплуататором. Бредни анархиста! Я сам вышел из низов! Я работал на ферме на севере штата. Как вспомню, какую жизнь устроил мне Филлипс, просто бешусь.
Было ясно, что чем дальше сенатор Бьюкенен будет распространяться о Филлипсе, тем сильнее он будет распаляться. Его лицо уже стало приобретать красноватый оттенок, когда в дверь вкрадчиво постучал Алтамонт. Это позволило Бьюкенену собраться с мыслями.
— Входите, — сказал он.
Алтамонт вошёл в сопровождении высокого, но неприметного человека с каштановыми волосами и близко посаженными серо-голубыми глазами, одетого в зелёный клетчатый костюм. Если бы секретарь не упомянул его имени, я в жизни не признал бы в нём могущественного самодержца, коим он на самом деле являлся.
— Сенатор Бьюкенен, — произнёс Алтамонт, — мистер Херст просит позволения присоединиться к вам с доктором Уотсоном.
— А, Билл, заходи, — сказал Бьюкенен, представляя меня знаменитому издателю.
Херст уселся в кресло рядом со мной и смиренно сложил руки на коленях.
— Доктор Уотсон, — заговорил он, — очень рад с вами познакомиться. Я прочёл всё, что вы написали о Шерлоке Холмсе. Ваши сюжеты так замысловаты, что некоторые не верят в его существование и считают гением именно вас. Это комплимент вашим произведениям. Если вы когда-нибудь захотите поработать на американскую газету, считайте, место в редакции уже за вами. Вы здорово увеличите тираж.
