-- Что, не грузчиком же мне ишачить... Там водка опять... А на завод с моим здоровьем тоже не в жилу, носилки поднять не могу, там своих халявщиков море.
-- Ну так куда?
-- Не знаю... Не пытай.
-- Хорошо. Я устрою тебя на завод.
Не врет, вижу.
-- А вы кто -- дед Мороз, всем подарочки принес? -- ехидничаю, уже из вредности... зря, вдруг и впрямь поможет чем.
С другой стороны, видал я его фуфлыжную помощь, есть еще на воле друганы, в обиду не дадут, не сдохну с голоду.
-- Жена где?
Совсем в душу лезет, а я, как завороженный, отвечаю, не могу его на место поставить.
Устал просто хорохориться, вышел весь.
-- Замуж... уканала...
Тут и говорить не о чем стало. Ну он, правда, на прощанье хоть одно доброе дело сделал.
-- Выходить на свободу лысым -- не дело, -- говорит, -- понятно, люди сторониться будут: зэк. Прическу оставим -- это раз. Второе: выпускать из изолятора не будем, не умрешь. А выпусти тебя сейчас... Знаю, соберетесь, вся отрицаловка, скопом, начнете проводины делать -- чифир трехлитровыми банками мутить и квасить...
Киваю: а как же.
-- Последнее: что у тебя с Сычовым? Скажи мне, и это будет последний твой разговор со мной здесь, следующий -- на воле. И здесь больше ни с кем ты не свидишься, они для тебя -- отрезанные ломти... С изолятора на свободу выйдешь.
Ишь куда гнет... Ну ладно, если так, все одно выхожу, и никого бы из этих рож не видеть...
-- Сычов, как пришел, таблетки обещал достать... -- говорю.
-- Наркоты?
Зацепился. И я не рад уже, что начал этот разговор. Киваю.
-- У него сестра... в Москве в аптеке работает. Ну, месяц прошел. А ничего. Коль не выполнил обещание -- значит, штраф, ну знаете... А тут этот парикмахер обчекрыжил меня... Думаю -- нарочно, сука... У нас с ним старые счеты.
-- Ясно, -- говорит, -- ну а с Сычова штраф снял?
-- Снял, конечно.
-- Иди... Что обещал, сделаю.
Посмотрим, товарищ Блаженный.
ЗОНА. МЕДВЕДЕВ
Вроде ко всему я здесь привык, но после этого разговора долго еще не мог прийти в себя. Иному покажется: что сложного -- сиди да чеши языком. А нет... Горький осадок от разговора остался, и сердце мое больное защемило. Вот, из-за Клячи не хватало второй инфаркт схватить... А с другой стороны, какая разница -- из-за Клячи или еще из-за кого. Раз уж вернулся, других здесь не будет... Готовь валидол...
НЕБО. ВОРОН
Зоны строгого режима имеют свою особую специфику. Если в зонах усиленного общего режима содержится контингент с первой судимостью и ЗК разграничиваются в зависимости от тяжести преступления, то здесь, на строгом режиме, их не разграничивают. Тут дело в том, что человек вновь вернулся в Зону. А почему? Есть ходоки, которые и по три, и по шесть, и по восемь раз сюда возвращаются. Это особый род людей. Для них воля -- отпуск в промежутках между работой в колонии.
