Дома я сразу же как мог аккуратно, снимал с себя загрязнённое исподнее, вытирался насухо и одевал всё чистое, пряча старое поглубже, чтобы тщательно застирать утром - слово "поллюция[7]" я всегда понимал буквально.
Но сейчас? Как избавиться от трусов, не разбудив Ларису? Как и чем обтереться? Наконец, где взять чистое бельё, чтобы идти завтра на занятия по военной кафедре? Уйти в туалет? Далеко- пока дойдёшь, сперма успеет растечься по всем ногам, а там не работает умывальник. Разбудить Журу, попросить выйти? И что я ей скажу?
Я ещё никогда не ощущал себя в столь дурацкой ситуации. Хуже всего было бы перетерпеть, дать луже высохнуть и заскорузнуть, а завтра весь день мучиться на военной кафедре, отрабатывая "строевой шаг", откуда раньше 16.30 никого не отпускали. Я всегда был патологически чистоплотным человеком.
Делать было нечего. Безоговорочно признав себя самым несчастным созданием в мире, ошибкой природы и дав себе слово немедленно броситься в Днепр с перил нашего железнодорожного моста сразу после дежурства, я осторожно сдвинул одеяло и прислушался. Старшая не пошевелилась. Не дыша и поминутно оборачиваясь, я стащил с себя форменные брюки. Это заняло не менее 10 минут, но всю операцию удалось проделать бесшумно, и, главное, не запачкать брюк. Позы, которые я принимал при этом, составили бы украшение любого цирка шапито или батумского обезьянника.
Оставались трусы. Это были хорошие, синтетические трусы-трико в обтяжку, и с ними требовался верх аккуратности, настоящее искусство. Нужно было не размазать блямбу и не измазаться сильнее, чем было. С одной ногой мне это удалось, когда вдруг Лариса Павловна завозилась и подняла голову от подушки:
-Э-эй, а чё это ты там делаешь?
Всё пропало!
-Ничего!!- очень резко, чуть не плача, ответил я, с треском снимая невиноватое бельё с обеих ног, комкая и засовывая под диванный валик.- Ничего! Ни-че-го!
Я закутался в одеяло и отвернулся к стене в полной уверенности, что это моё последнее дежурство.
-Как "ничего"?- старшая взволнованно поднялась и села.- А откуда тогда так подмываниями запахло? Ты что, онанист?
Я, стиснув зубы, промолчал. Жура немного подождала, потом осторожно потормошила меня:
-Сань, ну между нами - драчил, что ли? На кого? Я никому не скажу.
-Нет,- ответил я дрожащим голосом, в котором явственно звенели слёзы.- Поллюция у меня, ночная, Лариса Павловна. Мне, между прочим, 20 лет неделю назад исполнилось. Слыхали о таком физиологическом явлении?
