Теперь Константинополь принадлежал Верине, вдохновительнице восстания, и она намеревалась незамедлительно короновать своего любовника — но выяснилось, что свергнуть императора куда проще, чем создать нового. Армия могла и пальцем не шевельнуть, чтобы помочь Зенону, но она отказалась передавать трон неизвестному, чьим единственным достижением было то, что он спал с Вериной. Только представитель императорской семьи мог стать императором, и армия обратилась к единственному возможному кандидату — Василиску. Невероятным образом человек, который практически собственноручно уничтожил военную мощь Востока своей бездарной африканской кампанией, теперь был провозглашен армией верховным правителем Римской империи.
Вскоре новый император доказал, что его способности руководителя не уступают его полководческому искусству. Первым делом он разрешил истребить всех исавров в городе — несмотря на то, что исаврийская поддержка была значимой в его притязаниях на трон. Затем он обернулся против своей сестры, наградив ее участие в мятеже тем, что казнил ее любовника, а ее вынудил отойти от дел. Смертельно оскорбив соучастников по заговору, Василиск отправил войска, чтобы уничтожить Зенона и тем самым укрепить свои позиции на троне. Выбирая генерала для этой важнейшей операции, Василиск непостижимым образом остановился на исаврийском полководце Илле, совершенно не отдавая себе отчета, что учиненная им недавно в столице резня исавров делает Илла не слишком подходящим кандидатом для сражений с его земляками.
Конечно, Илл отправился прямиком к Зенону и перешел на его сторону, убеждая беглого императора немедленно вернуться в Константинополь и потребовать обратно свой трон.
Тем временем Василиск был занят старательным разрушением всех позиций, еще остававшихся у него в столице. Назначив своим личным духовным наставником некого Тимофея с сомнительным прозвищем «Элур» («Проныра»), он позволил этому человеку уговорить себя попытаться заставить церковь принять еретическое учение о том, что Христос не имел человеческой природы. Когда в ответ патриарх завесил черным иконы в Софийском Соборе, раздосадованный император объявил, что упраздняет константинопольский патриархат. Это решение было столь оскорбительным для верующих, что вызвало массовые мятежи и даже заставило местного святого по имени Даниил Столпник спуститься со своего столпа в первый раз за тридцать лет.[45] Вид святого, принародно грозящего пальцем Василиску, устранил угрозу вере, но мало способствовал росту популярности императора.
