И псевдобомж, будто Телков освободил его от последних сомнений, прямиком направился к полотну с Иваном Грозным, не сводя глаз с кого-то из тех, кто находился возле картины. «Ну, голубчик, не подведи!» — взмолился Телков.
«Где же он? На каком теперь этаже? Первом? Втором? По каким бродит залам? Вот уж зря подвернулся этот мужик со своей затеей. Будто подстрелил прямо в вестибюле». Нет, сама затея была неплоха: раздавить четвертинку на двоих в музейном баре и почирикать. Но только в другое время, не сейчас. Пока он отбивался, де у него спешное дело, Каляев поднялся по лестнице и был таков. Это же надо! Столько искать, найти — и тут же упустить из вида. И всё-таки везуха ему благоволила — пробежав по галерее и взлетев во второй репинский зал, он нашёл того, кого искал перед картиной с Иваном Грозным. «Земной тебе поклон, Илья Ефимович, за то, что придержал его у себя», — мысленно поблагодарил тот, кого приняли за бомжа.
Да, он не ошибся. Это Каляев! Только прибавить в скулах. А нос смягчить. И сделать другой зачёс. Огонь в глазах всё тот же, тюрьма не смогла погасить. Осталось подойти и договориться. Хотя его неприступный вид, м-да, не сулит лёгкого контакта. Но с другой стороны, он и надобен-то часа на полтора, этого будет довольно.
Псевдобомж решительно направился к тому, за кем он наблюдал, не сводя с него глаз, не то вновь вдруг денется куда-то. А тот будто всё понял, встретил его взглядом во взгляд.
— Вы не знаете, где можно купить подрамник? — спросил псевдобомж, стараясь сразу же завязать лёгкий непринуждённый разговор.
— А больше ничего не спросишь? — грубо произнёс трудный собеседник. И впился в него колючим взглядом. И впрямь ждал чего-то.
— Могу. Ну как вам Репин? Говорят, фотография заменила живопись. А ты попробуй вот это сними, — заговорил псевдобомж, пытаясь обойти разделявший их барьер с другой стороны и указывая при этом на царя Ивана и его убиенного сына.
— А ну-ка отвали, — прорычал Каляев.
— Мужик, ты чего? — запротестовал псевдобомж. — Давай поговорим. Можем выпить. У меня есть сорок рублей… Ладно, ладно, ухожу, — сдался он, видя, как злобно сузились его глаза.
Вот оно! Свершилось! Ложный бомж остановился перед неким гражданином. Тот сидел на красной плюшевой скамье напротив картины с непредумышленным убийством. Гражданин поднялся в полный рост, и Телков обнаружил знакомое лицо, хотя сам человек ему был совершенно неизвестен. То есть он где-то его встречал и совсем недавно — да что там! — вот-вот. Ну конечно, здесь. На то это и музей. Тут люди ходят табунами из зала в зал. Так же он видел и вон ту толстую даму, с театральным биноклем, и вон того худого в круглых очках. И ещё кое-кого тоже видел, как и этого гражданина. Только тогда он был в тяжёлой богатой шубе. «Тут что-то не так, — насторожился лейтенант. — Разве будет живой человек в это время расхаживать в шубе? В середине лета?» Что-то смутное заставило Телкова броситься в суриковский зал, и оно не ошиблось. Так и есть! Пожилой мужчина за деревенским столом. «Меншиков в Берёзове»? Телков тут же опрометью вернулся на боевой пост. Они ещё были на месте — ложный бомж и мужчина со скамьи. Всё сошлось: заказчик встретился с Моржовым, ставшим двойником Меншикова из Берёзова. И в эту самую минуту сообщает ему имя и адрес заказанного человека.
