Недовольный Горров посмотрел, сплюнул и сделал еще пару глотков. Потом вытер губы и осуждающе посмотрел на Рича.
— Ебать! Рич! Ну, ты в своем уме?!
— Нет, не ебать. Я их купил, чтоб они уборку нам тут произвели.
— Ты думаешь, они это умеют? Они тебе что, саратовские матери-одиночки?! Они, кроме хуя и палочек в руках, никогда ничего не держали.
Рич спокойно посадил девушек на кровать. Те начали раздеваться.
— Нет, — замахал руками Горров, — я этого не вынесу больше.
— Дущь! — неожиданней, чем Шариков в «Собачьем сердце», вякнула одна из камбоджиек.
— Что? — спросил охреневший Рич.
— Дущь! — пискнула вторая и показала рукой на ванную комнату.
— Они тебя в душ зовут, беги, прими с ними джакузи. Только хлорки побольше и внутрь, — улыбнулся Горров.
— Нет, ноу, — замахал руками Рич. «Морковки» переглянулись — подумали, что попали к извращенцам.
Ричард достал свою «ямайскую» рубаху и разорвал ее пополам. Камбоджийки переглянулись. Горров уже валялся от смеха. Ричард зашел в ванную и оттуда поманил девушек. Те уже ничего не понимали, но по дороге в ванную на всякий случай начали раздеваться.
В ванной Рич намочил куски рубашки водой и вылил на них шампунь. Затем он вышел в комнату, подошел к шкафу и стал его протирать. Потом взял за руку самую высокую девушку и вложил тряпку в ее руку. Показал на шкаф. Камбоджийки переглянулись. С тряпкой начала протирать.
Горров и Ричард зааплодировали.
— Ура, Рич, — закричал Горров, — просто Дарвин, мать твою! На, хлебни.
— Подожди, сейчас налажу технологический процесс.
Ричард вручил второй кусок рубашки второй камбоджийке и показал на подоконник и окна. Та оказалась, видимо, самой умной из них, утвердительно кивнула и засмеялась. Третья камбоджийка, видимо самая тупая, не увидев больше тряпок, начала раздеваться.
— Блядь, детский сад, — заржал Горров и, сняв с себя рубашку, кинул ее в девушку. Потом, глядя на ее недоуменное лицо, весело прокричал: — Дущь!!!
Две камбоджийки рассмеялись, что-то, типа «мяу-вай-тяу», сказали ей, и та намочила водой тряпку в душе. Вернулась.
Ричард показал на пол. Та, наконец-то сообразив, начала мыть пол.
Ричард залез на соседнее с Горровым кресло.
— Жизнь налаживается, — улыбнулся Гор.
— Да уж, думаю, что «морковки» потом будут бояться русских туристов и стращать ими своих детей.
— Дущь!!! — хлопнул в ладоши веселый Горров, и «морковки», словно олимпийские чемпионки по синхронному плаванию, повернулись и пошли споласкивать тряпки для очередного захода.
