— Да, я вас слушаю.
— Скажите, ваш официант школу окончил или сразу в ПТУ пошел?
Менеджер быстро определил ситуацию.
— Думаю, закончил, но вечернюю. Днем — спал. Мы сделаем выводы. Спасибо вам.
Константин Эрнестович повернулся к официанту.
— Даже если бы мы не пошутили, а действительно заказали водку с пивом, вам следовало бы ее принести так же торжественно, как «Наполеон» 125-летней выдержки. Потому что это наша жизнь, и, что в ней было, вам незнакомо.
— Для наших чувств и воспоминаний о студенчестве водка с пивом гораздо дороже коллекционных коньяков, — поддержал Юрий Исаакович.
— Извините, мы исправимся, — извинилась менеджер, — давайте я сама приму у вас заказ. — Немного наклонилась, завела руку за спину, чтоб мужчины не видели, и пальцем показала официанту на дверь служебного помещения.
Друзья сделали заказ, включающий в себя бутылку армянского коньяка «Наири» двадцатилетней выдержки.
— Кость, — начал разговор Юрий Исаакович, — я понимаю, что тебе неприятно будет это услышать, но я должен тебе кое-что рассказать и кое-что попросить.
— Юр, проще… Проще, не готовь меня… Что нужно, я все сделаю для тебя.
— Варвара, — Юрий Исаакович сделал паузу, — твоего сына девушка.
— Да, и что?
— У нее два дня назад чуть до «передоза» не дошло.
В этот момент официант расставлял легкие закуски и салаты. Тот же официант.
— Жива? — разливая коньяк, спокойно спросил Константин Эрнестович.
— Да, Слава Богу, еле вытащили, говорят.
— Знаешь, кто вытащил?
— Нет, — с интересом посмотрел Юрий Исаакович.
Константин Эрнестович поднял фужер.
— За тех, кто ее вытащил! — сказал он, и друзья сделали по глотку. — За двоих странных медбратьев и немного за меня! Я был с ней в тот момент.
Юрий Исаакович посмотрел, взял бокал и допил коньяк.
— Я с ней разговаривал вчера. Обещала сходить на «де-токс» и завязать, — продолжил Юрий Исаакович.
— Надеюсь. Я сына из съемочного проекта выдернул. Они любят друг друга очень.
— Это хорошо, — Юрий Исаакович поднял фужер, — за любовь, Коськ!
— Давай, за любовь!
Выпили до дна.
— Я вчера с ней разговаривал. Она хочет работать, хочет в телевизор. Может, пристроишь ее куда к себе? Так присматривать немного сможешь.
— Фрайфман фильм запускает про Афган. «Зверье» называется.
— Сильно…
— Очень, Фрайфман же… Давай я ее туда на эпизодическую роль какую-нибудь возьму.
— Нормально, а дочь мою возьми какой-нибудь санитаркой глупой и глухой.
— Че ты так, она у тебя умненькая.
— Знаю-знаю, — мягко от коньяка заулыбался Юрий Исаакович.
