Видно в полумраке было паршивенько. Глаза, несмотря на щедрый дар корабельного регенератора, позволившего видеть при необходимости каждое пёрышко летящей в небе птицы, всё-таки адаптировались к резкому изменению освещённости пару секунд. Впрочем, компьютер на лбу тут же, хотя его об этом и не просили, начал передачу в мозг видеоизображения, призванного заменить человеку в такой ситуации зрение. Всё правильно, он был рассчитан на обычного человека, зрение которого адаптируется значительно дольше. Сделав мысленно пометку поменять настройки, Ковалёв выключил надоедливую опцию и, убрав мешающее и раздражающее удвоение, возникшее при наложении того, что он видел собственными глазами, и видеотрансляции, смог наконец осмотреться.
М-дя, ничего хорошего он не увидел. Неходящих было аж семь человек, среди них одна женщина. Это согласовывалось с тем, что он уже знал, включая смерть Джораева. Однако за то время, пока его не было (исключая те месяцы, которые все здесь находились в стазис-поле и не чувствовали течения времени), их состояние ухудшилось. Резкий запах давно не мытых тел и болезни, от которых Ковалёв успел отвыкнуть, бил в ноздри. Похоже, что Шерр тогда со своим стазисом успел вовремя. Лучше бы он, конечно, установил поле сразу после того, как подобрал Ковалёва, а не через неделю с лишним, но, как говорится, на бесклёвье и рак — рыба. Спасибо и на том, что вообще помог, совершенно не обязан был, если вдуматься.
Ковалёв начал укладывать пострадавших на носилки, которые, подчиняясь его командам, по очереди вплывали в вертолёт и услужливо опускались в нужном месте. Одному было неудобно, однако почти сразу ему пришли на помощь. Как ни удивительно, это оказался Джим — американец, несмотря на возраст, полученные травмы и общее истощение, всё ещё был довольно силён, так что получилось всё как нельзя лучше. Самое интересное, что Джиму вынужденное голодание даже пошло на пользу — сбросив лишний вес, он стал заметно подвижнее, да и одышка, мучившая его в последние годы, пропала.
Заметно потяжелевшие носилки двигались не то чтобы медленнее, скорее осторожнее. Ничего, впрочем, удивительного — хотя они и имели солидный запас прочности, но жители Земли были всё-таки намного крупнее и тяжелее, чем соплеменники Шерра, да и гравитация здесь сильнее, чем на большинстве планет империи. Даже несмотря на то, что люди были истощены, это сказывалось — инерцию никто не отменял, а встроенная в управляющие блоки носилок программа требовала доставить пациентов с максимально возможным комфортом. Вот и двигались носилки аккуратно, разворачивались плавненько, чтобы, не дай бог, не колыхнуться лишний раз. В принципе Ковалёв был даже благодарен им за это — прекрасно понимая, что имеет дело с довольно простым механизмом, он почему-то относился к ним как к живым существам. Забавные глюки сознания, которые частенько бывают у людей, любящих возиться с техникой и обладающих мало-мальски развитой фантазией. Впрочем, замедленность носилок проблемой не была — те, кто шёл на своих ногах, всё равно двигались медленнее, да и спешить теперь было в общем-то некуда. Кто умер, тот умер, их не вернёшь, а живых вытащат всех, в возможностях регенератора сомневаться не приходилось.
