На ведение малой войны в Восточной Прибалтике молчаливо согласились обе стороны. Петру генеральное сражение не сулило никаких надежд на успех, ибо предстояло восстановить артиллерийский парк, укомплектовать нозые полки, а главное, превратить необстрелянных новобранцев, пока еще представлявших толпу вооруженных людей, в подлинных воинов. Не стремился к генеральному сражению и Карл XII. Король уверовал в крайне низкие боевые качества русской армии, выведенной из строя, как он полагал, на долгие годы. После победы под Нарвой он считал главным своим противником саксонское войско Августа II, против которого и двинул свои основные силы. В пограничных с Россией районах Прибалтики Карл XII оставил корпус полковника Шлиппенбаха, поручив ему оборону этих районов, издавна являвшихся житницей Швеции, а также овладение Гдовом, Пе-чорами и в перспективе Псковом, Новгородом. Поход на восток король откладывал до той поры, когда он разгромит саксонскую армию и тем самым обеспечит безопасность своих тылов.
Шереметев, получив царский приказ «итить в даЛь», не спешил его выполнять. Внутренне он, надо полагать, не был готов немедленно откликнуться и на второй призыв царя, обращенный к нему 20 января 1701 г., действовать активно, «дабы, по крайней мере, должность отечества и честь чина исправити потщились».
Обращение Петра к патриотическим чувствам боярина было обусловлено тем, что после Нарвы престиж России и царя в глазах Европы пал настолько, что они стали предметом зубоскальства остряков. Петру не терпелось реабилитировать реноме своей армии. У нас нет оснований полагать, что Шереметев не разделял этого желания царя. В одном из писем Бориса Петровича, отправленном, правда, чуть раньше описываемых событий, есть слова, звучащие как клятва: «…Сколько есть во мне ума и силы, с великою охотою хочу служить; а себя я не жалел и не жалею». Однако на риск ради сиюминутного успеха он не шел.
В конце 1700 и в первой половине 1701 г. инициатива в Прибалтике принадлежала шведам. Правда, выгод из этой инициативы Шлиппенбах не извлек: он пытался овладеть Гдовом, но успеха не достиг; его отряд атаковал Печору, но был отброшен. Шведам пришлось довольствоваться опустошением окрестных деревень.
Карл XII, несомненно, ошибся в своих прогнозах относительно времени, требуемого для восстановления боевого духа русской армии и ее вооружения. Но следует ли признать ошибочным его намерение разгромить саксонского курфюрста? Сказать трудно, так как погоня за русской армией, уходившей на восток, была сопряжена с огромным риском: в тылу оставалась боеспособная саксонская армия, шведские коммуникации растянулись бы настолько, что потребовали бы огромных усилий для их обороны.
