Я перестала чувствовать Тима.
У случайных Ангелов вроде меня свои знаки любви, которые мы читаем в воздухе как огненные надписи. Я могу не видеть любимого человека неделями, не получать от него ни подарков, ни помощи, но все равно ощущать себя нужной и любимой. Это как общий фон отношений, тепло, разлитое в воздухе: я чувствую его всей кожей, и мне не нужны другие свидетельства. Но когда оно исчезает, я испытываю панику и начинаю, как любая другая женщина, требовать подтверждений любви. Тех, которыми уже нечего подтверждать.
В феврале я почти перестала ощущать фон любви в наших отношениях с Тимом.
И это не могли изменить ни ужины при свечах, ни воскресные прогулки в парке, ни просмотры нашего любимого Куросавы в обнимку на диване. Формы оставались, но суть исчезала: кувшин в мгновение ока становился пустым.
Чтобы оставалось поменьше времени на мысли и чувства, я отравляла себя работой в увеличенных дозах. Тем более что ситуация этому благоприятствовала.
Золотая тетрадь исправно исполнила мое второе желание. В начале февраля я получила письмо из крупного издательства деловой литературы, в котором мне предложили не очень выгодный, но лестный заказ – написать пару книг об инвестициях в недвижимость.
– «Пусть вас не пугает слово “книга”», – процитировала я фразу из письма Анечке, рассказывая о новостях.
– Ха, они разве не знают, что ты – писательница?
– Полагаю, нет.
Слово «книга» меня, разумеется, не пугало, а прельщало. Правда, записывая желание в Золотую тетрадь, я забыла уточнить, что хотела бы получить заказ на художественную книгу. Написание литературы об инвестициях на практике мало отличалось от моей журналистской работы. С другой стороны, как заметила мудрая Киверьянова, писать романы на заказ – та же работа, а не свободное творчество.
– По-моему, Золотая тетрадь отнеслась к твоей глупости милосердно, – заметила моя юридически подкованная подруга. – Представь, заказали бы тебе сейчас писать какую-нибудь мыльную оперу про страдания юной секретарши, влюбленной в босса! Ты действительно хочешь такой писательской карьеры?
– Нет, – уныло сказала я. – Мне просто нужен ощутимый пинок, чтобы снова заняться писательством и не погрязнуть окончательно в аналитике.
– Мать, ты городишь чушь! – безапелляционно заявила Анечка. – Сама же все прекрасно понимаешь.
Конечно, я знала этот азбучный набор творческих истин: нельзя творить из-под палки – даже из-под собственной, невозможно вытащить идею из пустого кармана, не имеет смысла портить творческую карму чужими концепциями. Но история знает примеры романов, написанных на спор и ставших шедеврами. А без элемента принуждения иногда невозможно написать ни строчки. На это я и уповала, желая получить мотивацию в виде заказа. Творческий тупик, в который я уткнулась носом несколько месяцев назад, никак не выпускал меня на волю. Я как слепой котенок тыкалась в стены, пытаясь найти хоть одну щель, откуда потянет свежим воздухом. Но без толку, – только пыль оседала на усах.
