Поэмы и стихи | страница 4



     То Жизнь по Смерти, дух ночной,
     Что сердце леденит.
     Вот близко, близко подошли
     И занялись игрой,
     И трижды свистнув, крикнул
     дух:
     "Я выиграл, он мой!"

Нет сумерек на заходе солнца.

     Уж Солнца нет; уж звезд черед:
     Недолго вечер был,
     И с шумом призрачный корабль
     Опять в моря уплыл.
     Мы слушали, смотрели вновь
     И как из кубка, нашу кровь
     Точил нз сердца страх;
     Мутнели звезды, мрак густел
     Был рулевой под лампой бел;

Восход месяца.

     Роса — на парусах.
     А на востоке встал тогда
     Рогатый месяц, и звезда
     Запуталась в рогах.

Один за другим.

     И каждый месяцем гоним,
     Безмолвие храня,
     Глазами, полными тоски,
     Преследует меня.

Его товарищи падают мертвыми.

     И двести их, живых людей
     (А я не слышал слов),
     С тяжелым стуком полегли,
     Как груда мертвецов.
     Помчались души их, спеша
     Покинуть их тела!
     И пела каждая душа,
     Как та моя стрела".

Часть четвертая

Свадебный Гость боится, что говорит с призраком.

     — Ты страшен мне, седой Моряк
     С костлявою рукой
     Ты темен, как морской песок,
     Высокий и худой.

Но Старый Моряк уверяет его, продолжает свою ужасную исповедь.

     Страшны горящие глаза,
     Костлявая рука, —
     "Постой, не бойся, Брачный
     Гость!
     Не умер я пока.
     Одни, один, всегда один,
     Один среди зыбей!
     И нет святых, чтоб о душе
     Припомнили моей.

Он презирает тварей, порожденных затишьем,

     Так много молодых людей
     Лишились бытия:
     А слизких тварей миллион
     Живет; а с ними я.

И сердится, зачем они живут, когда столько людей погибло.

     Гляжу на гниль кишащих вод
     И отвожу мой взгляд;
     Гляжу на палубу потом,
     Там мертвецы лежат.
     Гляжу на небо и мольбу
     Пытаюсь возносить,
     Но раздается страшный звук,
     Чтоб сердце мне сушить.
     Когда же веки я сомкну,
     Зрачков ужасен бой,
     Небес и вод, небес и вод
     Лежит на них тяжелый гнет,
     И трупы под ногой.

Но проклятье ему видно в глазах мертвецов.

     Холодный пот с лица их льет,
     Но тленье чуждо им,
     И взгляд, каким они глядят,
     Навек неотвратим.
     Сирот проклятье с высоты
     Свергает духа в ад;
     Но, ах! Проклятье мертвых глаз
     Ужасней во сто крат!
     Семь дней и семь ночей пред ним
     Я умереть был рад.
     Подвижный месяц поднялся
     И поплыл в синеве:
     Он тихо плыл, а рядом с ним
     Одна звезда, иль две.
     Была в лучах его бела,