Шестнадцать карт [Роман шестнадцати авторов] | страница 19

Володю я легко в поход заманил. Он человек хороший, но забавный. Решил почему-то, что самое интересное в мире — это древние индейцы. Какой-то в детстве комплекс у него сформировался. И вот эти индейцы у него везде — в голове, в сердце и в глазах, больших и вечно удивленных. Ацтеки, майя, Кецалькоатль и прочие радости. Он даже книжку об этом написал, фантастические рассказы про индейцев, как они все предвидят и способствуют. Поэтому ему было достаточно лишь фотографии Праудедков показать, скал, что в пойме Поноя расположены. А скалы действительно замечательные. Фигуры сидящих великанов, фантастические животные, горбоносые профили с перьями на макушке — бальзам для настоящего фантаста. Вот Володя и кинулся в северный поход за южным знанием. А знание — оно вне земной географии. География души человеческой — вот оно где.

Утром встали — так лагерь собирать неохота. Быстро человек к любому месту прикипает. Даже палатка в одну ночь домом родным становится. Да и как иначе, когда на улице дождь и температура — плюс три. Пар изо рта валит, сапоги мокрые, хорошо — комаров и мошки пока нет, холодно им еще. Ну и потряхивает, конечно, от детского ужаса перед собой — куда черт несет?

Я, когда дома собираться начал, все не мог понять: кто меня сюда ведет — то ли промысел божий, то ли бесы манят. Фотографии смотрю здешних мест — красота такая, что страшно. Стал людей искать, чтобы помочь смогли, — легко как-то все получается. Один, другой, третий, общие знакомые находятся, в Интернете совсем со стороны люди — и все помогают, ведут радостно. Очень я этим доволен сначала был. А потом насторожился слегка. Если все слишком хорошо — что-то не так. Это одно из моих основных знаний о жизни в родной стране. Чуйка моя. Иногда помогает.

Есть, правда, напиток волшебный, который переводит страх в мужество. Называется — спирт этиловый разведенный. Позавтракали мы с Володей им да тушенкой с макаронами и бодро так собрались — опять на многое готовы, красавцы и герои. Все в байду уложили красиво и плотно. И пошли. Только теперь уже первый этап пути закончился. Тот, когда сидишь на лодочке да веслами помахиваешь, на природу любуясь. Бечева началась. И кусты.

Бечева легче волока. Но не намного. На волоке все на себе волочишь. Тут же вещи все в байдарке. А ты ее по воде за носовой шкерт тащишь. Она легко идет, если течение не быстрое, да берег пологий, да тропинка по нему, — идешь гуляючи, цветы нюхаешь попутно. А тут пороги, да кусты непролазные, да речонка стала уж больно бойкой. Байдарка то и дело в кусты носом упирается, выдираешь ее оттуда с хрустом. Сами березки даром что карликовые — метров до двух ростом, да переплетенные все, словно волосы кудрявой девчонки после ночи искренней любви.