Шестнадцать карт [Роман шестнадцати авторов] | страница 111

И тогда у меня появилась идея. Я подумал, что я и буду тем самым человеком. Я заберу у папы карту, тайком, — так он бы мне, конечно, отдать ее ни за что не согласился. Я торопился, потому что папа мог открыть конверт в любой момент, он посмотрел бы на карту правильно, и его печали бы умножились — как тот человек сказал. Сначала я хотел просто забрать карту, а потом заклеить конверт, и папа ничего бы не заметил. Но потом я подумал, что так поступать неверно. Надо было заменить карту чем-то равноценным. Чем-то очень важным. Я решил нарисовать другую карту. Я уже хорошо умел, папа научил меня. Я только не знал, что там должно быть изображено. А потом у меня появилась идея. Папина карта показывала, что происходит с миром. Что могло с ней сравниться? Ничего. Я решил нарисовать карту про другое. Я назвал ее “карта конца света”. Нет, ничего такого. Наоборот. Там был обозначен специальный маршрут. Я очень старался, чтобы было красиво.

Так получилось, что я знаю, каким будет конец света. У нас в классе, в кабинете биологии, висят рога лося. Посреди стены висят, напротив окна. Там пятый этаж, виден лес — если встать на цыпочки; а с того места на стене он, наверное, совсем хорошо виден. И вот однажды я сидел на уроке биологии, Валентина Евгеньевна — учительница наша, вы ее не знаете — рассказывала про эволюцию, про то, как звери однажды выползли на сушу, и что из этого получилось постепенно. Все потом происходило постепенно, это очень существенно. В этом важное отличие того выползания на сушу от разных других событий и движений. Так она говорила. Я слушал ее и смотрел то на окно — там как раз светало, это был первый урок, — то на рога лося. И тогда я вдруг понял. Вернее, я увидел, заранее увидел, что будет потом, — знаете, как это бывает? Я увидел, как рога срываются со стены, под ними проступает лосиная голова, появляются туловище и копыта. Рога были точно такими, какими мы привыкли их видеть, пока они висели на стенке, а все остальное — будто немного просвечивало. Лось выскочил из стены, в один прыжок перелетел через классную комнату. Я зажмурился — у окна сидела Таня Косинцева, и я испугался, что лось, приземляясь, ее задавит. Но этого не случилось. Я увидел, как лосиное туловище обтекло ее и оставило позади. Таня ничего и не заметила. Но она вообще тормоз. А потом лось скакнул прямо в окно, сквозь стекло, оно ему не помешало. Был внутри — переместился наружу. Я увидел, как он мчится к лесу. Взошло солнце; бока лося отсвечивали темно-розовым.