Алан пропустил вопрос, решив, что ей совсем ни к чему знать, что ее присутствие он чувствует за несколько десятков километров. Майя заметила, что его глаза немного сузились, а лоб нахмурился, как будто он о чем-то напряженно думает или прислушивается. Вздохнув, она печально произнесла:
- Я ездила домой, бабушка умерла. Точнее прабабушка. Ей было бы сто тридцать два года. - Она коснулась груди, ощущая через тонкую ткань очертания серебряного котенка. - У меня почти все родственники долгожители, но она сказала, что устала, ей это просто надоело. Это, наверное, ужасно тяжело - пережить двух мужей и всех друзей.
Алан проследил за движением ее руки и внимательно всмотрелся в грустные глаза девушки.
- Вы были очень близки, - скорее сказал чем, спросил он.
- Да. Она была моей сообщницей. Ну, в моей семье… - вздохнув, она сказала. - Это сложно объяснить.
Алан вопросительно приподнял брови и вежливо попросил, сверкнув белыми зубами:
- Расскажи мне о своей семье, пожалуйста.
Майя опустила глаза, избегая необычного жгучего взгляда. Почему-то очень хотелось ему все рассказать, все как есть, Ее удивило, что практически не знакомый человек вызывает такое доверие. Бросив короткий взгляд на ожидающего юношу, она тихо пробормотала:
- У меня ненормальная семья. Мама обладает поразительной интуицией, и предвидит бедующие события, младший брат знает, когда человеку суждено умереть, а старший видит ауру человека. При этом все обладают способностью к целительству… Майя замолчала, вспомнив, кому она это рассказывает - человеку, поднявшему одной рукой больше трехсот килограмм, и за доли секунды преодолевшему больше ста метров.
Алан внимательно слушал, задумчиво глядя на дорогу. Потом снова развернулся к девушке и с любопытством спросил:
- А ты? - голос прозвучал глухо.
- Что я?
- Что, ты умеешь? - настойчиво спросил он.
Майя сжала край юбки и, не поднимая глаз, ответила:
- Я “урод в семье”.
Лицо юноши озарила открытая улыбка и глаза хищно сузились, окидывая ее откровенным взглядом.
- Ты очень красивая.
Щеки девушки предательски запылали, а сердце пустилось галопом, как и от слов, так и от широкой улыбки:
- Я хотела сказать, что ничего не умею, - протянула она.
Кривая улыбка снова осветила лицо Алана, глаза сверкнули бордовым светом.
- Ты очень хорошо чувствуешь людей. Можно сказать, мысли их читаешь, - задумчиво произнес он.
- Только твои, и то не всегда. Либо ты думаешь раз в два дня, - выпалила она.
Машина резко затормозила, подъехав к аллее перед домом Майи.
