. Напомним: растущая отдача означает, что при росте производства стоимость производства единицы продукции падает, даже если технологии в это время не меняются. Антонио Серра в 1613 году сформулировал рецепт богатства страны так: богатство состоит из растущей отдачи и максимального разделения труда, т. е. из увеличения количества профессий и видов деятельности. Англия — хрестоматийный пример бедной страны, сумевшей стать богатой. В случае Англии практика предшествовала теории, но еще в 1581 году Джон Хейлс писал о важности промышленного производства для богатства страны: «Какой же недалекий нужно иметь ум… чтобы позволять нашему собственному сырью быть отправленным на обработку чужаками, а потом выкупать получившееся назад у этих чужаков!»
[87] Эта же мысль звучала во всех тех странах, которые, одна за другой, решили индустриализоваться. Эти же принципы были во второй половине XX века применены в Японии и Корее.
В условиях падающих издержек при росте производства, т. е. в условиях растущей отдачи или экономии на масштабах производства, большое население уже не казалось экономистам XVII века проблемой. Напротив, для экономии на масштабе, с ее разделением труда и многочисленными новыми ремеслами, большое население стало важным условием экономического роста[88]. Более того, для роста богатства было необходимо не просто увеличивающееся население, но и его концентрация. Именно поэтому английский экономист Уильям Петти (1623–1687) предлагал переселить жителей Шотландии и других периферийных районов в Лондон, где они могли бы приносить экономике страны большую пользу, чем на пустынных окраинах острова. И только в 1798 году, когда Томас Мальтус (1766–1834) вернул к жизни экономическую науку, основанную на убывающей отдаче от сельского хозяйства (а не на инновациях и экономии на масштабе в обрабатывающей промышленности), рост населения, как в Книге Бытия, снова начал считаться проблемой. Когда Мальтус и его друг Рикардо вернули убывающей отдаче центральную позицию в экономической науке, одновременно упразднив растущую отдачу и инновации, последствия оказались трагическими: было потеряно прежнее понимание богатства как совместного продукта синергии, возрастающей отдачи и инноваций. Концентрация на убывающей отдаче завоевала Рикардовой экономике титул «мрачная наука». Его теория торговли по сей день остается главным оправданием колониализма и неоколониализма, а также основой механизма, который не дает бедным странам разбогатеть. Еще одной важной потерей стала черта, типичная для науки периода Просвещения, — понимание различий при помощи разработки квалификационных систем (таксономий).
