— Стой! Кто идет?
Царевна уже собралась было предъявить грамоту, подписанную и проштемпелеванную князем Григорием, но ее опередил майор.
— С кем разговариваешь, мошенник! — загремел Александр Иваныч, опуская на брусчатку свой конец свернутого в рулон ковра. — Разуй глаза, щучий сын — перед тобой твоя новая госпожа и повелительница, сиречь царевна Татьяна Дормидонтовна. — И, припомнив известный кинофильм, добавил: — Холоп, пес смердячий!
Оставив «холопа» и «пса смердячего» в полустолбнячном состоянии почтительной растерянности, царевна и ее свита отправилась дальше — к двухэтажному каменному строению, прилепившемуся возле одной из крепостных стен.
— Тут жилище Каширского, — пояснила царевна. — Думаю, что я с ним справлюсь, но вы все-таки будьте поблизости.
Дверь в комнату на втором этаже, где ночевал Каширский, оказалась открытой — очевидно, знаменитый маг и чародей чувствовал себя под покровительством князя Григория настолько уверенно, что считал излишним запираться даже на ночь.
Увидев у себя в комнате царевну, Каширский поначалу принял ее за сновидение и потому ничуть не удивился.
— Ах, это вы, царевнушка, — зевая произнес чародей и поманил ее к себе в постель. — Я так и знал, что вы предпочтете меня этому глупцу князю Григорию. Я-то, конечно, не князь, но вдвоем мы с вами — ого-го!..
— Хватит лясы точить, Каширский, — грубо прервала царевна галантные излияния, — пошли со мной!
— С вами, о моя царевна — хоть на край света! — сообразив, что видит Татьяну Дормидонтовну все-таки наяву, почти пропел Каширский приятным баритоном. Но не встал, а напротив — принял в постели скабрезно-призывную позу.
— Кончай шутки шутить! — потеряв терпение, прорычала царевна и прямо на глазах Каширского превратилась — нет, не в волка, а в колдуна Чумичку. Вернее было бы сказать, что Чумичка наконец-то вернулся в свой первоначальный облик. Правда, в свадебном платье с волочащимся по полу шлейфом он выглядел довольно комично.
Каширский в ужасе попятился задом по постели. Чумичка неотвратимо надвигался на него. Вдруг Каширский сделал страшное лицо и забормотал:
— Даю тебе установку покинуть мою комнату…
— Задницу я подтирал твоими «установками», — хладнокровно ответил Чумичка. — Собирайся, кончились твои установки!
Каширский трясущейся рукой извлек из-под подушки какую-то рукописную книгу и принялся судорожно листать страницы.
— Бездарь! — с нескрываемым презрением процедил Чумичка, — у тебя хватило ума только на то, чтобы украсть мою колдовскую книгу, а пользоваться ею ты так и не научился!
