– Встретимся на почте через час, Ханк, – сказал Данкен. – Нам представляется еще один шанс встретить эту женщину-робота.
– Чего бы это нам не стоило, – ответил Ханк. – Что можно сделать, если пули отскакивают от нее.
– Честно говоря, не знаю. Я беру ружье и добрый моток каната.
– Из которого она выскользнет.
Данкен ухмыльнулся:
– Наверное.
– Ладно, я приду. – После паузы он добавил: – Ты знаешь, что газеты Нью-Йорка будут называть нас “линчевателями”?
– Правильно, мы и будем ими. Кто сказал, что это плохое слово?
– Точно. Увидимся через час.
***
В Сан-Антонио детектив Джонстон заглянул к детективу Макстэю в местной конторе полиции.
– Пара слов о роботе.
Макстэй, собравшийся было встать из-за стола, сел:
– Пара слов?
– Ты слышал когда-нибудь о городке Рамсхорн в Вайоминге?
– Нет, – он поднял руку. – Погоди, я спрошу тебя. Ты слышал о баскетболисте по имени Уоллас Пойнтер ростом в шесть и четыре футов?
– Нет, – нахмурился Джонстон. – Какая связь?
– Никакой связи. Мы сравнялись. Приходи еще, мы поиграем в эту игру. – Он откинулся в кресле. – Прекрати эти таинственные игры со мной, говори прямо.
Лицо Джонстона скривилось.
– Странный ты человек. Рамсхорн, Вайоминг. Погибло одиннадцать чело shy;век… ужасно. Обгорелые кости. И, обрати внимание, нагая серебристая женщина-робот была встречена на следующий день в окрестностях. Местный шериф даже поймал ее, но она убежала.
– Мы знаем это из первых рук. Она выскальзывает.
– Ты можешь шутить всю дорогу, пока мы едем в музей, а мы сейчас едем именно туда.
– Ты думаешь привезти ее сюда? Мы вдвоем? С ней не могли справиться и десяток наших.
– Мы с тобой и офицер Пруит, который будет держать дверь.
– Прекрасно, позволь мне сделать пару телефонных звонков сначала.
– Кому это ты собираешься звонить?
– Надо сообщить Пруиту, что мы едем. Кроме того, офицеру Келлен. – Макстэй взялся за телефон. – Она координирует планы госпитализации в городе.
– Звони Пруиту, – пробурчал Джон стон.
***
В эти дни телефон Музея античности Квентина Кори употреблялся чаще, чем обычно. Как всегда Мадлен отвечала односложным “Да?”
Это было одной из ее особенностей. Сочиняя письма, она начинала самым официальным образом: “Мой дорогой коллега, мистер Кемпер” и завершала серией старомодных фраз: “В предвкушении повода оказаться Вам полезной, остаюсь Вашим покорным слугой – Мадлен Ленуар Шенк”. Но по телефону она отвечала, как недовольный повар с черного хода. Послушав мгновение, она вытянула руку с трубкой, как будто этот инструмент был источником оскорбления. Положив трубку на стол, она выкатила каталку из своей комнаты:
