— Нет, к сожалению, не удалось, сэр. То есть я не могу сформулировать математически. Она ползет медленно, но без остановки.
— Скорее всего, масса поползет в обоих направлениях — и налево, и направо.
— Лестницы, коридоры, лифты, — сказал сэр Джеймс.
— Да. Ну, будут дела!
— Наверняка, сэр.
— Ну, и каковы же наши шансы? — Затем он сам ответил на поставленный вопрос. — Плохие, очень плохие. Оружие наше не действует, Сьюко. Да, ад нанес нам серьезный удар.
— Может быть, нам вернуть Джона?
— Это надо бы сделать. Об этом я думал. Только я не знаю, где мы можем его разыскать. Он сейчас где-то во Франции. Он не звонил и никак не дает о себе знать. Постепенно у меня создается впечатление, что противнику удалось выманить его отсюда, потому что все эти ужасы происходят здесь, а не во Франции.
— Может быть, там тоже, сэр.
— Может быть, но мы во всяком случае беспомощны. Так или иначе, нельзя допустить, чтобы кто-нибудь притронулся к массе. И потом, я думаю, что нужно держать прессу подальше от всего этого.
— Совершенно верно, сэр.
— Я сказал представителю Министерства внутренних дел, что он может позвонить мне в мой кабинет. Я пойду туда, а вы оставайтесь здесь на посту, Сьюко.
— Хорошо, сэр.
Суперинтендант сдвинул очки на лоб и молча пошел прочь. Сьюко не смотрел в его сторону. Он слушал тихий разговор охранников.
— Если в аду так же пахнет гнилью, как и здесь, то, думаю, я там уже побывал, — сказал один из них.
— Тогда здесь не хватает только черта, — сказал второй.
Сьюко ничего им не ответил. Однако он вполне мог себе представить, что сейчас появится владыка ада, чтобы насладиться своим триумфом.
Потом дела пошли еще хуже…
* * *
Мы с Ритой спускались по широкой лестнице и прислушивались к негромкому эху наших шагов. Я держал ее руку в своей и чувствовал даже легкие пупырышки, как от холода, которые появились на ее коже.
— Джон, я чувствую себя прекрасно.
— Улыбаться, девочка, улыбаться. Они не должны ничего заметить.
Рита тихо засмеялась.
— Ты веришь в то, что это еще нужно? Может быть, они уже все знают.
— Это тоже может быть.
Я понимал, каково было Рите, потому что сам чувствовал себя не лучшим образом именно теперь, когда мы спускались в холл. Однако есть вещи, которые надо принимать такими, какие они есть. Их просто невозможно изменить. Кроме того, я очень мало знал об этих четырех женщинах, и по возможности хотел выманить их из укрытия.
Они все находились в холле. Зрелище было незабываемое. Как мумии или зомби, они сидели в своих креслах, в живописном беспорядке расставленных по холлу. Каждая из них видела часть помещения, так что все вместе они имели полный обзор. Они смотрели, как мы спускаемся. Их накрашенные лица, несмотря на макияж, напоминали мне живые трупы. Их губы вытянулись в предупредительной улыбке, а в глазах читалось ожидание.
