– О Господи! В грех ведь впадаете. Негоже священнослужителю идти на заведомое насилие. Другие обеты на нас лежат.
– Мой грех – я и отмолю, – твердо произнес отец Василий. – На насилие не пойду, ежели жизнь свою спасать не придется. Или чью-то другую. Только поймите, что со священником люди разговаривают куда откровеннее, чем с милиционерами. Да и милиция наша пока не чешется. Ждать нечего, надо ехать, и ехать сегодня же. Самолет на Верхоянск через три часа, насколько я помню. Велите заказать мне билет по брони епископата. Не будет возможности помочь командировочными, обойдусь своими сбережениями.
– За грехи мои посланы такие жестокие испытания, – тихо проговорил отец Константин. – Одна беда случилась, так я вас на другую обрекаю.
– Ну, раз вы согласны, – улыбнулся отец Василий, – тогда забегу в магазин, кое-что в дорогу куплю, и в аэропорт. Там, знаете ли, сыро и холодно.
Отец Константин, несмотря на свой возраст и душевную мягкость, становился решительным и деятельным, когда ситуация к этому вынуждала. Билет отцу Василию был заказан, командировка официально выписана, и деньги на дорогу выданы незамедлительно. Правда, не епархиальные, старый священник отдал свои.
– Вернетесь, получите в кассе и возвратите, – проговорил он, протягивая деньги отцу Василию, и улыбнулся ободряюще. – В беду не попадайте, а то меня в разор введете. Кто ж, кроме вас, командировочные получить сможет?
Бестужеву отец Василий набрал по мобильнику, когда выходил из канцелярии, где оставил на хранение свое облачение для службы.
– Алло, Анастасия! Новостей особых у меня нет, кроме того, что ближайшим рейсом вылетаю на поиски отца Федора. Мне дали «добро».
– Отлично! Я рада, что нашлись у вас деловые и энергичные люди. Встретимся в аэропорту!
Первым делом отец Василий купил себе удобную и вместительную дорожную сумку. В нее он положил новые резиновые сапоги, шерстяное белье, свитер, туалетные принадлежности и вязаную шапочку, которую можно надеть под скуфью для тепла. Купил и удобную легкую куртку на синтетическом утеплителе.
Экипированный таким образом, отец Василий заявился в аэропорт, когда регистрация уже заканчивалась. Погруженный в свои мысли, он совсем забыл о Бестужевой. Когда он прошел пост и очутился в накопителе перед посадкой, его неожиданно схватили за рукав. Обернувшись, он увидел журналистку. Все та же курточка, черные джинсы в обтяжечку, те же сапожки на высоком каблучке.
– Ага! Сбежать хотели, – с заговорщическим видом прошептала девушка.
