— Что-то не вижу, чтобы ты покупала себе флердоранж, моя девочка.
— Замужество не всегда служит решением проблемы. Для вас ведь не стало.
— У меня хватило разума не попасть в ловушку. Возможно, ты похожа на меня. Мужчины приходят и уходят. Конечно, может быть, что вместе со всеми уйдет и тот, что был нужен тебе, но ведь мы обойдемся, не так ли? Потому что знаем, что они собой представляют там, глубоко внутри. — Коллин приблизилась к Меган, не сводя темных глаз с ее лица. — Нам известно о них самое худшее. Эгоизм, жестокость, бесчестность и аморальность. Возможно, мы и впустим одного из них в свою жизнь, того, что покажется другим, отличным от всех, но ненадолго. Мы слишком мудры, слишком осторожны, чтобы пойти на этот опасный, непредсказуемый шаг. И если мы и останемся в одиночестве, то, по крайней мере, будем знать, что мужчины не в силах причинить нам боль.
— Я не одна, — заметила Меган неуверенным голосом.
— Да, у тебя есть сын. Но однажды он вырастет и, если ты хорошо воспитала его, покинет твое гнездышко, чтобы построить свое собственное.
Коллин покачала головой, и на секунду на ее лице появилось столь невыносимо грустное выражение, что Меган потянулась, чтобы обнять ее. Однако железная леди взяла себя в руки, высоко задрав голову.
— Ты еще получишь удовлетворение от осознания того, что избежала брачных оков, так же как и я. Думаешь, никто не просил моей руки? Был один, — Коллин начала свой рассказ, прежде чем Меган успела вставить слово, — тот, что почти убаюкал меня, усыпил мою бдительность, прежде чем я все-таки отвергла его, прежде чем рискнула окунуться в тот ад, что испытала моя мать.
Губы Коллин плотно сжались от нахлынувших воспоминаний.
— Он старался сломить ее любым способом — своими правилами, деньгами, неистребимым желанием обладать ею. В конце концов, он убил ее, а потом медленно, очень медленно начал сходить с ума. Однако не от осознания вины. Я думаю, его угнетала утрата того, чем он никогда не мог овладеть в полной мере. И именно поэтому он выбросил из дома малейшее напоминание о ней и похоронил себя в собственном, личном чистилище.
— Мне жаль, — прошептала Меган. — Мне так жаль.
— Меня? Я стара и давно уже пережила время скорби. Однако я извлекла уроки из своего жизненного опыта, так же как и ты из своего. Не верить, не рисковать. Пусть Коко надевает флердоранж — у нас останется свобода, — подвела итог Коллин. И гордо удалилась, оставив Меган барахтаться в море эмоций.
