Какая-то старая женщина, чей пестрый наряд придавал ей моложавый вид, попросила его по-французски поставить для нее пять франков и протянула ему деньги. Он взял их и вернул ей стофранковый билет. Она схватила шуршащую бумажку и с лихорадочной поспешностью вернулась к своему столу.
За вторым столом царило порядочное возбуждение. В первом ряду игроков находилась женщина в черном вечернем туалете с глубоким вырезом и в эффектной красной шляпе. На вид ей было лет двадцать восемь, у нее были темные глаза, полные губы и типичный, несомненно еврейский нос. Она казалась красивой, но красота ее была того отталкивающего, рокового характера, которую часто называют красотой Юноны. Эта женщина была центром внимания. Вокруг шептали, что она выиграла сто шестьдесят тысяч франков за этот день.
— Вы были правы, — шепнул принц Ариберт Теодору Раксолю, — это берлинская дама.
— Черт возьми! А она вас видела? Узнает ли она вас?
— Да, она, вероятно, узнала бы меня, но еще не посмотрела в мою сторону.
— В таком случае встаньте позади нее, а я постараюсь немного ее развлечь.
Раксолю удалось занять стул прямо напротив дамы в красной шляпе. Слава о его успехах за первым столом пришла следом за ним, и на него уже смотрели как на серьезного и грозного игрока. В первый же тур дама поставила тысячу франков на двойное zero, Раксоль поставил сотню на номер девятнадцать и тысячу на impair. Девятнадцатый номер взял, Раксоль получил четыре тысячи четыреста франков. Девять раз подряд американец ставил на номер девятнадцать и на нечетные номера, а дама все девять раз ставила на двойное «zero». Все девять раз Раксоль выигрывал, а дама проигрывала. Другие игроки, заметив, что дело обратилось в дуэль, большей частью прекратили игру и наблюдали за соперниками.
Принц Ариберт не оставлял занятого им места позади красной шляпы. Игра продолжалась. Время от времени Раксоль проигрывал понемногу, но девяносто девять процентов удачи было на его стороне. Как заметил один из зрителей, англичанин: «Он не мог сыграть неудачно». Когда пробила полночь, у дамы в красной шляпе оставалась всего лишь тысяча франков. Затем на полчаса ей опять повезло, но уже к часу ночи все ее средства были истощены. Из ста шестидесяти тысяч франков, которые она, по слухам, выиграла прежде за этот вечер, в руках у Раксоля оказалось около девяноста тысяч, остальное взял банк. Это было гибелью для Юноны в красной шляпе. Она вскочила, топнула ногой и поспешно вышла из залы. Раксоль и принц последовали за ней на некотором расстоянии.
