Я осторожно придвинулась к Солонке, чтобы подсмотреть, что он там пишет, и тут же почувствовала себя школьницей на экзамене, которая норовит сдуть у соседа.
От взгляда, брошенного на меня Ридом, я смутилась еще больше. Выпрямилась и поспешила объяснить:
— Бартлет утверждал, будто бы (эти слова я выделила особо) я намеренно дала ему неверную информацию о доме, который он купил. — И небрежно пожала плечами, давая понять, что считаю претензии Бартлета абсолютно идиотскими.
Однако Рид и Констелло не усмотрели идиотизма в поведении Бартлета. Оба одинаково угрюмо взирали на меня.
— Но это ложь! — воскликнула я. — Он все выдумал!
— Угу, — хмыкнул Констелло.
— Конечно, — натянуто улыбнулся Рид.
— Послушайте, я стараюсь быть с вами предельно откровенной. Не хочу, чтобы вы подумали, будто мне есть что скрывать.
— Угу, — опять произнес Констелло.
Да сколько же можно угукать!
И тут я здорово пожалела, что не осталась сегодня дома. Уж на работе-то точно не следовало появляться. Тогда бы не случилось того сомнительного эпизода, о котором теперь я была вынуждена докладывать копам. А куда деваться? Полиция легко все разузнает, наведавшись в "Кв. футы Андорфера".
— Чтобы быть до конца откровенной с вами и ничего не утаивать, добавлю еще кое-что. — Я замялась. — У меня просто сорвалось с языка, поверьте. Когда я произносила эти слова, я была немного зла на Бартлета за то, что он тащит меня в суд.
Копы были само внимание. Рид прекратил писать, а Констелло оставил в покое усы.
— Да?
— Мои слова ничего не значат, — продолжала я.
— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо обронил Рид. — Мы понимаем.
Я была абсолютно уверена, что ни черта они не понимают. Скорее я выиграю на этой неделе в лотерею, чем Солонка и Перечница правильно истолкуют мои признания.
— Не хотелось бы, чтобы вы придавали значение тому, что на самом деле пустая болтовня.
— Не будем, не будем, — торопливо пообещал Рид.
Я собралась с духом:
— В общем, признаюсь, что сегодня утром я обозвала Бартлета хорьком вонючим и выразила пожелание, чтобы его переехал грузовик.
Стоило мне замолчать, как я тотчас пожалела о сказанном. Возможно, надо было рискнуть: а вдруг никто в агентстве не доложил бы о моей перепалке с Джарвисом? Теперь Рид и Констелло смотрели на меня не просто внимательно, но завороженно.
— Но я ничего не имела в виду! Всего лишь выпускала пар!
Должно быть, не вовремя я вылезла со своими откровениями.
Медики, закончив обрабатывать раненого, уложили его на носилки и потащили к выходу. И надо же такому случиться: когда носилки проносили мимо меня, Констелло задумчиво повторил:
