Я с грустной улыбкой дал сам себе согласие играть отведенную мне роль до конца, отчасти из природного упрямства, отчасти оттого, что суеверные взгляды сельчан мне, признаться, несколько льстили, и я не стремился в их глазах сдавать позиции "рокового парня".
Тогда я не мог еще догадываться, во что мне станет позже моя молодецкая бравада…
Покидая место моей медитации, которую я решил отныне включить в свою ежедневную программу как показавшуюся мне небесполезной, я сделал еще одно маленькое, но порадовавшее меня открытие. Как я уже упомянул ранее, пробираться к берегу мне приходилось в обход, подвергая одежду и кожу малоприятному воздействию колючего кустарника, росшего вдоль забора по всей его длине. Так вот – продираясь в обратном направлении и подумывая уже о расчистке тропы посредством пилы и топора, я наткнулся-таки на калитку, скрытую за одним из кустов и посему незамеченную мною ранее. И это было неудивительно – калитка почти сливалась с забором, будучи удачно подогнанной и повторяя изгибы последнего. Мало того, ею не пользовались столь давно, что успел вырасти маскирующий ее куст, который явно должен был ограничивать ее функциональность. По ту сторону забора начинались густые заросли сада, за годы невнимания разросшиеся настолько, что напоминали, скорее, небольшой лес. Я понял, что помощи вышеозначенных инструментов мне все же избежать не удастся.
Воодушевленный открывшейся мне возможностью сокращения моего пути к реке, я решил незамедлительно приступить к необходимым манипуляциям по прокладыванию мало-мальски приемлемой тропы, которая должна будет в будущем выводить меня на берег и, соответственно, в обратном направлении на одну из дорожек сада, в свою очередь ведущую к дому. Надо сказать, сам сад до сих пор не был удостоен моего внимания, и сейчас мне представлялась удачная возможность не оттягивать более его осмотр.
Приятного в работе было крайне немного. Мало того, что я был вынужден буквально перерыть все надворные постройки, обветшавшие и полуразрушенные, в поисках необходимых мне инструментов, набрав при этом немало паутины за шиворот и оскорбляя собственный слух отборной бранью, преимущественно в адрес преступно игнорирующей свое хозяйство хозяйки, я еще был вынужден затем добрых пару часов потеть за рубкой, пилением и корчеванием, неуклюже пытаясь достигнуть своей цели посредством ржавого барахла, лишь весьма отдаленно напоминавшего привычные современному человеку столярные приспособления. Но приобретенное в бесконечных боях с действительностью упрямство в конце концов победило и я, преисполненный гордости за свершенное деяние, впервые прошествовал по проложенной собственноручно дороге до самого плоского камня. Калитка, хвала создателю, дополнительных хлопот мне не доставила, открывшись тотчас и без сопротивления, словно ждала меня, и лишь тихим жалобным скрипом напомнив о своем почтенном возрасте.
