Марк немного помолчал, а потом продолжил:
— Поначалу все было нормально. К врачам на селе (а городок тот и был, по сути, большой деревней) всегда относились хорошо. Двух наших дочек сразу же определили в детский садик, администрация завезла бесплатно уголь и дрова. И с нашими соседями отношения были очень приветливыми — правда, поначалу. С год, примерно. Иногда даже в гости ходили друг к другу — ведь мы были почти ровесниками. А потом, на следующее лето, мы купили «Москвича». Вот из-за этого чуда отечественной техники все и началось. Дело в том, что я частенько машину оставлял перед своими воротами, не загоняя ее во двор, а стоящая машина, как впоследствии выяснилось, мешала мальчику с друзьями играть во что-то там свое. И вот однажды, выйдя после обеда из дома, я обнаружил, что колеса проткнуты и машина стоит на одних ободах. Кое-как закатил ее во двор и ушел на работу. Конечно, я подозревал, чьих рук это дело, но домыслы-то к делу не пришьешь. Колеса я привел в порядок, и некоторое время все было нормально. Ну а потом вычислил, когда соседский мальчишка снова попытается испортить колеса, и застукал хулигана именно в тот момент, когда он, пыхтя и сопя, вгонял шило в очередное колесо моего многострадального «Москвича». Причем два колеса уже были готовы: шипели выпускаемым воздухом, как рассерженная кошка. Как две очень рассерженные кошки! Короче, взял я этого тринадцатилетнего оболтуса за ухо и отвел к маме, прямо во двор.
Слышали бы вы, коллеги, какой визг тогда подняла мама мальчика при виде этой сцены: здоровенный мужик, крепко держа ее сыночка за красное и уже раза в два увеличенное ухо, заводит ее чадо во двор, — тут Марк усмехнулся и сказал:
— Короче, друзья, если бы не старичок, который, оказывается, всю сцену «протыкания колес» наблюдал из окна стоящей напротив двухэтажки, мне бы не оправдаться вовек. Она уж и милицию вызвала, но крыть ей, как говорится, было нечем.
В общем, отношения между нами испортились намертво. Мы даже здороваться перестали, а вскоре весь наш городок знал, какой эксперт злодей! Из-за какого-то паршивого колеса он чуть ухо не оборвал маленькому мальчику, а еще врач! Однако к концу лета нам дали трехкомнатную благоустроенную квартиру в другом конце городка, и мы практически перестали видеться. На этом, коллеги, заканчивается бытовая часть моего рассказа, которая, как вы успели заметить, к судебной медицине отношения не имеет. И далее будет рассказ о неоднократных встречах на ниве судебно-медицинской экспертизы злодея эксперта и невинного (по утверждения мамы) мальчика. Правда, этот мальчик к тому времени стал уже не мальчиком, а типичным образчиком золотой молодежи местного ро`злива и довольно здоровенным лбом.
