У царя хватало ума не показывать, что он советуется с рабами, да еще из дальних земель, остальным знать это ни к чему, но в действительности советовался. Они все трое упорно молчали о своем происхождении, вернее, плели какие-то сказки. Поняв, что ничего не добьется и лучше не спрашивать, Лаэрт задал только один вопрос: нет ли на них преступления, за которое следовало утопить сразу? Или преступления перед богами, за которое они пока не понесли наказание?
Певсенор сокрушенно помотал головой:
— Нет, царь, такого нет. Просто нас угораздило попасть не в то время не в то место, вот и были взяты в плен…
Целое стадо быков, которое царь Итаки в результате отдал за троицу, окупилось уже через год, вернулось прибылью, полученной по подсказке новых рабов.
Антиклея первое время ревниво приглядывалась к рабыне мужа, даже пыталась придираться к ней, но довольно быстро поняла, что между Лаэртом и Эвриклеей ничего нет и не было, а помощница она такая, каких во всей Элладе не сыщешь, и успокоилась. Кому, как не Эвриклее, доверить главное сокровище царской семьи — рыжего непоседу Одиссея? Вот и бегала нянька по пастбищам и горам следом за своим пятилетним воспитанником.
— Одиссей, нужно возвращаться во дворец, от отца прибежал раб, что-то случилось.
Эвриклея понимала, что Лаэрт зря присылать раба за ними не будет, царь прекрасно понимал, что сыну хорошо на воле, совсем не так, как во дворце или в городе. Пусть Итака мала и город только называется городом, а дворец больше похож на увеличенный в размерах дом обычного итакийца, но все равно Лаэрт — басилей, то есть царь Итаки, а Одиссей — его сын и наследник.
У самого Лаэрта прозвище ныне соответствовало увлечению, его звали Лаэртом-Садовником, как других зовут Горгоноубийцами или Пифонами… Каждому свое, отцу Одиссея и теперь впрямь очень нравилось разводить новые растения и ухаживать за садом. Каждое дерево было любовно окопано, полито и имело свою историю появления. Таких деревьев, как в саду у царя Итаки, не было во всей Элладе. Это потому что ему привозили и присылали с купцами семена и саженцы со всей Великой Зелени — моря, которое омывает острова Эллады. Даже с дальнего запада, где, как известно, кончается земля, и из южных стран, где люди черны, точно побывали на погребальном костре, у Лаэрта есть растения.
Только вот наследник ни деревьями, ни вообще растениями не интересовался. Может, мал, конечно, а может, это вовсе не для него, не всем же в земле копаться…
