— Ты бы отдохнул, милок? В ногах какая же правда? — Бабка Матрена с жалостливым добродушием потянула его за край дождевика в дальний угол дымной залы. Там и усадила подле паровой батареи.
— Отчего у вас дикие животные без присмотра? Разве ж это порядок? А градоначальник — сволочь! — наябедничал бабке Яромир, как единственному дружелюбному лицу, принявшему в нем участие. Посмотрел снизу вверх, отнюдь без вызова, лишь с затравленной скорбью.
— Господь с тобой, милок! Какие здесь животные? Да еще чтоб без присмотра? — изумилась бабка, грудь ее сдобной квашней поднялась над глубоким вырезом. — Откуда им нонче взяться?
— Не знаю, откуда, вам видней. А только на меня напал тигр. Вероятно, даже бенгальский, — возразил ей Яромир. — Во всяком случае, определенно полосатый.
— Быть того не может! — охнула бабка, но тихо, чтобы не привлекать внимание и без того прислушивавшихся к их спору посетителей.
— Еще как может! Понасажали репьев, развели нечисть, порядочному человеку не пройти! На вашем заводе не сторож нужен, а хороший отряд санитарных радиологов с огнеметами и звероловы с живодерни! — прошипел Яромир сквозь зубы, в нем пробудились вдруг свежие, трепещущие воспоминания о ночных похождениях.
Бабка Матрена — едва только инженер договорил возмущенную свою тираду — с оханьем и звонким шлепком прижала пухлые ладони к густо раскрашенному лицу, будто сама себе надавала пощечин, грузное тело ее колодой рухнуло на ближний к Яромиру стул. Скрипнули алюминиевые ножки, упруго дрогнул пол.
— Спаси и сохрани! Неужто в Панов лабиринт тебя занесло? — Бабка тяжелым, скользящим движением отвела ладони от лунообразного лица, размазав жирные румяна в папуасский боевой орнамент. — Сроду мне похожего ничего и не припомнить! Чтоб в первый-то день да в эдакое место сунуться. Мало кто и в последний отважится! Ну, нынче у нас сторож так сторож!
Может, Яромиру это всего лишь прислышалось, но в бабкином голосе явно обозначились восторженно-восхищенные переживания в оценке его, Яромира, безумного поступка. Хотя в чем именно заключалось безумство, пока инженеру было непонятно.
— Вы мне голову не морочьте! Или внятно извольте сообщить, отчего у вас тигры шляются вблизи города почем зря, или я пойду за разъяснениями в другое место! — рявкнул на бабку Яромир, в его сторону тут же обернулось множество любопытных голов, желавших ничего не пропустить из назревающего скандала.
Зрители в чайной утруждали себя напрасно. Скандала никакого не вышло. Бабка Матрена виновато потупилась, прикрыла уголком цветастого платка, для таинственности, сжавшийся в гузку рот и, склонившись к Яромиру, насколько то позволял выдающийся бюст, заговорила, словно извиняясь за причиненные неудобства перед недовольным клиентом:
