Мой телефон пропал. Еще вчера я сверялась по его памяти и через аппарат Назара разговаривала с подполковником Огурцовым, и вот он – пропал. Исчез, испарился, приделал ножки и ушел.
По телу прокатила волна зябкой дрожи, я обняла себя руками – в одной из них так и остался зажатый в кулаке мобильник Туполева – и слепо уставилась на дверь.
Меня обокрали?!
Вскочив с кресла, я метнулась в мою каюту и детально обшарила все закрома. Два кольца, три цепочки и кулон – на месте. Кошелек тоже не потерял ни одной купюры или кредитной карты, из моей комнаты пропал только сотовый телефон.
Я стояла в центре каюты, пугливо озиралась, а страх набрасывался на меня со всех сторон. Из всех шкафов, из складок штор, ползуче выбирался из-под кровати, по капле сочился из крана в ванной комнате.
Меня обокрали! И не просто так, а конкретно лишили связи.
Зачем?!?! Неужели я засветилась?!
«Думай, Софья, думай! – умоляла я себя. – Куда и когда ты в последний раз выносила свой мобильник? В ресторан? К Марченко?.. Нет, уже после разговора с Инессой я связывалась с подполковником… Куда?!»
Да никуда, с ноткой паники подумала я. Связи не было. «Мадемуазель» проходила по малонаселенным районам, и связь была отвратительной. Я даже маме вчера не смогла дозвониться… А телефон Михаила Николаевича мне в жизни не вспомнить. Он для меня просто произвольный цифровой набор. Без единой зацепки…
– Софья-а-а-а, – раздался из каюты Туполева негромкий призыв, и я подпрыгнула так, что чуть не грохнулась между диваном и креслом. Вытянутые в струны нервы сработали не хуже тетивы, меня буквально подбросило вверх, швырнуло на бок, и ноги долго отходили противной чесучей дрожью.
Совладав немного с воображением – мне все так же мерещилась всякая пакость по углам и за шторами, а из-под кровати как будто чьи-то ноги торчали, – я вошла на половину Туполева и огорченно прошептала:
– Мой мобильник пропал… Видишь, – я предъявила любимому его телефон, – звоню, звоню, а он не отзывается…
Видимо, разглядев на моем лице нечто особенное, Назар Савельевич принял близко к сердцу мою печаль:
– Не огорчайся. Найдем. Или новый купим.
– Да как ты не понимаешь, Назар! Его у-кра-ли! – простонала я и раненой волчицей заметалась по каюте. – Почему он не отзывается? За борт я не могла его уронить, это точно. Если бы где-то оставила и его кто-то подобрал, то сейчас мне на звонок ответили бы «Девушка, алло, это не вы мобильничек посеяли»…
– Могут и не ответить сразу. Перезвонят позже, когда увидят номер вызова.
