– Рекомендаций? – улыбнулась, подсказала Лена.
– Да.
– Вот так вот просто, без рекомендаций. Он ей понравился.
– Он понравился? Не клумбы и работа?
Елена поняла, что ляпнула лишнего, вытаращила глаза:
– Ох, Надежда Прохоровна. С вами ухо востро.
– Так как? Ты не крути. Погуливает Катарина? Садовник ей понравился?
Елена снова отвернулась к чайнику:
– Это вас тоже попросила Вера Анатольевна узнать?
– Да нет, но.
– Спросите об этом, пожалуйста, кого-нибудь другого. – Взяла булькнувший свистком чайник и, не поворачиваясь, вышла из кухни.
Пожалуй, спрашивать уже больше никого не надо, подумала Надежда Прохоровна. Гуляет Катька. Иногда отказ отвечать побольше долгих разъяснений стоит. Не зря Вера старшую невестку из наследства выключила, не зря.
И потопала из дома в сад.
У самого крыльца Елену поджидала Майя.
– Тетенька Лена, – молитвенно приложив кулачки к груди, залепетала девочка, – попросите, пожалуйста, Верочку Анатольевну дать нам с Клавой поиграть!
Тетенька Лена со смехом выполнила просьбу и вынесла из дома большую, прямо-таки огромную куклу с широкополой шляпой на кучерявой фарфоровой голове, в нарядном длинном платье с передником, с разноцветными нитками бус.
Девчонки просто обмирали от эдакого великолепия и пышности.
Куда там голый пупс при памперсе?! Разве сравнится его лысая голова и «всамделишный» пупок с ласковыми Клавиными локонами?!
(Потом, правда, устав спорить с сестрой по поводу чести подержать Клаву на коленях, Анфиса приблизилась к Надежде Прохоровне и гордо заявила: «А Саша писает зато. Вот, видите? У него тут дырочка и тут. В него настоящая водичка из настоящей бутылки с соской заливается, а потом отсюда выходит.»)
Бонна Евгения, обеспокоенная целостностью фарфоровой головы коллекционной Клавы, бдительно твердила девочкам:
– Анфиса, Майя, осторожней!
– Да знаем, знаем, – отмахивались девчонки и любовались кружевными кукольными панталонами, поражавшими их, кажется, наиболее всего.
Чуть позже к традиционному летнему чаепитию присоединились Катарина и приехавший с работы Павел. Семья, несмотря на заметное преобладание траурных цветов в одежде – мягкий загар Катарины выгодно оттеняло черное платье на тонких бретельках, – старалась не касаться недавней трагедии. Никто, конечно, не шутил, но темы были отвлеченные, старательно неумолчные, взгляды домочадцев нет-нет да и скрещивались обеспокоенно на матери.
Вера Анатольевна выглядела утомленной, но не больной. Надежда Прохоровна отметила, что если бы уже не знала об истинных чувствах свекрови к старшей невестке, то ни за что не догадалась бы о них.
