Надежда Прохоровна села в кресло – обивка из гобелена делала кресло уютным, домашним – и начала возиться с особо вредной змейкой-за стежкой на выпуклом полукруглом наружном кармане.
Эту змейку, покупая чемодан на вещевом рынке, баба Надя не проверила. Придирчиво оглядела колесики, ручку подергала и только дома заметила, что змейка – вредная: спокойно доезжает до вершины полукружия и далее – ни тпру ни ну. Ни вперед, ни назад.
Но змейку баба Надя укротила давно. Приспособилась к норову. Поковырялась пару минут и упрятала документы в наружный карман.
Платья, юбки и прочую одежду чинным порядком развесила по плечикам в шкафу, под ними привольно улегся чемодан. Тапочки нырнули под кровать. Кошелек спрятался в сумку, сумка повисла на крючке в крошечной прихожей.
Вроде бы все. Минут пятнадцать можно до обеда отдохнуть…
Но вот не получилось.
Не дожидаясь приглашения «Войдите», только пальцами по двери стукнув, в номер вошел Виталий Викторович:
– Надежда Прохоровна, как устроились? – Протопал по-хозяйски до балкона, глянул на улицу и, явно думая о чем-то своем, оценил обстановку: – Мило. Очень мило. Проголодались?
– Да.
– И я немного… А Мариночка живет в соседнем корпусе! – Задумчивость Виталика как ветром сдуло. – У нее – люкс! Я вам скажу-у-у… хоромы. Две комнаты, кожаная мебель, мини-сауна в ванной, джакузи на целую семью… – Судя по выражению лица Мусина, день закончить он мечтал как раз в «семейном» джакузи. – Вы заметили, Надежда Прохоровна, какие у Мариночки духи?! Терпкие, дерзкие, дразнящие… Яркая девушка.
– Ты вещи-то хоть разложил? – перебила оглохшего от мечтаний павлина-тетерева баба Надя.
– А? Что? Еще успею. Пойдемте в ресторан?.. Но, если вы устали, обед вам могут принести прямо в номер!
Раздражение, только недавно уступившее место умиротворенной расслабленности, вернулось с троекратной силой.
– Виталик! Ты забыл, зачем сюда приехал?!
– Нет-нет, ну что вы, – смутился ловелас. – Ирина прежде всего. Сейчас пойдем на обед, найдем ее, я передам папку…
Многомиллионная рыжая папка, с которой Мусин еще недавно не расставался ни на секунду – всю дорогу на коленях держал, – сейчас осталась в номере. И Надежда Прохоровна поняла – не зря отправилась в поездку. И суток не прошло, а безголовый тетерев, забыв обо всем, токует и распускает хвост, обхаживая первую попавшуюся девицу в ботфортах.
– Виталик, – сурово клацнула вставными челюстями бабушка Губкина, – пока дел не сделаешь, никаких Марин!!
