На том и порешили.
– А какой конкретно у вас бизнес? – продолжил интересоваться Рома.
– Гостиничный. В основном.
– А какие документы ты вез Ирине в аэропорт?
– Сегодня я побывал у нотариуса, подписал кое-что… Теперь, как вы знаете, у меня на руках остался единственный экземпляр очень важного документа – кабинет Подольского сгорел вместе со всеми бумагами. Борис Альбертович, понимаете ли, большой любитель антикварных вещиц, – невесело усмехнулся Маргадон, – в его кабинете вместо нормального сейфа стоит железный шкаф времен царя Гороха. Затейливый, но при пожаре абсолютно бесполезный. Все документы превратились в обугленные лоскутки.
– И эти хулиганы собирались отобрать твой экземпляр? – С подачи бабы Нади боксер тоже перешел в общении с Виталием Викторовичем к демократичному обращению на «ты».
– Я так думаю. Но вероятно, их интересовали не только бумаги, но и деньги. Сегодня Петя продал нашу фирму.
– И сколько стоил ваш бизнес?
Виталий Викторович повел плечом:
– Понятия не имею. Миллионов двести, три ста… Думаю, в евро.
Савельев сглотнул, красноречиво посмотрел на окружение…
– И эти деньги можно получить, отобрав у тебя бумаги?
Плечо вновь округло дернулось.
– Я думаю, можно.
«Дебил или блаженный, – растерянно подумал Савельев. – Сидит в неизвестном доме, в компании непонятно каких людей и говорит, что в его чемодане запрятана почти половина зеленого лимона… Точно – блаженный».
Но Виталий Викторович (вполне вероятно, прочитавший по выражению лица боксера, что тот о нем подумал) горячо воскликнул:
– Но их может там не быть! Точнее – не в полной мере, гораздо меньше! Петра могли обмануть покупатели. Мы договаривались: если Петр не позвонит до трех часов дня, значит, сделка пошла наперекосяк, я должен передать документы Ирине, та знает, что с ними делать.
– А в милиции не могут знать, что делать с этими документами? – намекнула Софья Тихоновна.
– Нет. Категорически нет. Я должен найти Ирину и передать ей весь пакет документов.
– Чепуха какая-то… – покачал головой Савельев. – Эта Ира что – невидимка законспирированная?!
– Да! – Мусин так разгорячился, что даже привстал со стула. – В этом-то и дело!
Когда дело перестало касаться щекотливого момента – возможного обвинения брата в мошенничестве, – Виталий Викторович стал куда как откровенней. Отрапортовал о любовной связи своего брата по всей форме, с подробностями и собственными умозаключениями.
– И вот теперь я в совершеннейшей растерянности. Ирина осталась без денег и паспортов для сына и мамы, к мужу она вернуться не может… Что делать?!
