— Это те самые люди?
Услышав голос Риты-Мэй, я радостно обернулся и сразу же почувствовал себя лучше. Она стояла у меня за спиной, совсем близко, держа в обеих руках по большому бокалу; на губах у нее играла нежная полуулыбка. Внезапно я осознал, что она очень привлекательна, а также весьма мила. Я смотрел на нее еще минуту, затем наклонился и осторожно поцеловал ее в уголок рта.
Она радостно улыбнулась, и мы сблизились для следующего поцелуя — опять не в губы. На мгновение я почувствовал себя отлично, затем хмель снова навалился на меня.
— И да, и нет, — ответил я. — Они с конференции. Но это не те люди, с которыми я хотел встретиться.
— Они все еще машут тебе.
— Господи.
— Пошли. Будет забавно.
Я с трудом мог разделить оптимизм Риты-Мэй, но последовал за ней через давку.
Выяснилось, что знакомые, с которыми я договорился о встрече, были здесь, но мне сообщили, что их компания ушла, отчаявшись меня дождаться. Я подумал, что они, скорее всего, ушли потому, что на пути к бару напоролись на кучу редкостных болванов, но воздержался от высказываний по этому поводу.
Участники конференции были пьяны, то есть разыгрывали из себя богему, раздавив по два пива; от такого поведения лично меня воротит. Почти сразу я понял, что единственный способ уйти отсюда в здравом рассудке — это притвориться, что их здесь нет, и разговаривать только с Ритой-Мэй. Но, судя по всему, это мне было не суждено. Меня засыпали вопросами на такие заумные темы, что я не могу даже вспомнить, о чем шла речь, вдобавок мне пришлось вытерпеть пятнадцатиминутный рассказ идиота Дэйви о каком-то дерьмовом графическом интерфейсе, который он сейчас разрабатывает. К счастью, Рита-Мэй поняла, в чем дело, и мы умудрялись время от времени обмениваться фразами о том, как невыносимо мы проводим время. Общаясь таким образом и не переставая снабжать себя напитками, мы держались.
Прошло около часа, когда мы случайно открыли для себя новое развлечение: притворяясь, что жадно внимаем сидящим перед нами живым мертвецам, мы начали, сначала в виде эксперимента, затем более смело, поглаживать друг другу ладони под столом. Собравшиеся уже здорово превысили свою норму, некоторые из них успели выпить по целых четыре пива и трещали без умолку. Они были так поглощены собой, что через некоторое время я смог повернуться к Рите-Мэй, взглянуть ей в глаза и кое-что сказать:
— Ты мне нравишься.
Я собирался говорить с ней по-другому. Хотел сказать нечто более взрослое и грубое. Но когда я произнес эти слова, то понял, что это правда, что фраза эта наиболее лаконично передает мою мысль.
