— Документы, — сказал милиционер.
— Там Старобабин! — выдохнул Сенечка, не слушая.
— Ты что, глухой? Документы, я сказал.
Улыбка у милиционера была уже не очень дружелюбная. Сенечка на секунду даже забыл про Старобабина. Он прищурился, сунул руки в карманы, смерил милиционера взглядом и спросил:
— А вежливость?
Милиционеру не понравилась насмешка.
— Вынь руки из карманов! — крикнул он. И выругался.
Пальцами с грязными ногтями сержант стал копаться в Сенечкином паспорте. Потом Сенечку охлопали по бокам, повернули спиной и снова охлопали. Сняли сумку, заглянули внутрь.
— Вы… кто? — спросил Сенечка.
Милиционер ухмыльнулся. Глазки его сузились.
— Старший сержант Шнурко. Районное отделение милиции. Оружие, наркотики, взрывчатые вещества? Запрещенные газеты, листовки? Изображения полумесяца, шестиконечные звезды?.. Что молчишь? Я спрашиваю, есть при себе или нет?..
Рот у Сенечки открылся.
— Что, у меня?
— Ну не у меня же… С какой целью здесь находишься?
— Я живу здесь, — сказал Сенечка. — То есть я живу там. Вон в том доме…
— Руками-то не махай, — посоветовал сержант Шнурко. — А то оторвет кто-нибудь. Так! Сумку взял. Пошли в участок.
Рот у Сенечки закрылся.
— Какой участок?..
— Ты что, тупой? — спросил сержант Шнурко. — Или шибко умный?
К удивлению Сенечки, они пошли к его дому. «Видимо, участок находится в подвале», — решил Сенечка. Он помнил про подвалы Нью-Йорка, вернее, целые катакомбы, ведущие в заброшенное метро. Там воняло химическими реактивами, а под лестницей орали крысы-мутанты. Полицейские были безмятежны и курили траву. Один из них пытался застегнуть наручники на шее Сенечки, а потом упал, не переставая смеяться. Упавшего запинали насмерть, видимо, перепутав с задержанным. Потом разбудили какую-то итальянку с полуоторванной губой. Она была слепая. Полицейские забыли про Сенечку, и он развязал веревку. После чего выбрался наружу, измазавшись в какой-то слизи. Нью-Йорк был темный и пустой, как замолчавший барабан.
Но участок сержанта Шнурко находился не в подвале, а на втором этаже. Сенечка разглядел надпись на стене: «Бей ментовскую козлятину!» Сержант Шнурко подтолкнул Сенечку, и Сенечка перешагнул порог. Это, судя по всему, была обыкновенная квартира, переделанная для нужд милиции. Сенечка с вопросом оглянулся на сержанта Шнурко. Милиционер запер дверь.
— Простите, в какой год я попал? — мигая, спросил Сенечка. Этот вопрос, казалось, окончательно лишил терпения сержанта Шнурко.
