— Вы очень добрый человек, Андрей Иванович, — сказал Витька. — Мы вместе работаем уже четыре года. Я к вам привык.
— Спасибо, Витенька, — сказал Андрей Иванович. Чашечка с кофе в его руке задрожала.
— А я злой, — продолжал Витька. — И устал от всего. По утрам мне так печально и одиноко. Каждое утро я мучаюсь: пойти выпить или кому-нибудь морду набить. Быть или не быть, как говорит Евгений Викторович…
— Зачем уж так-то, Витенька… Ты пугаешь меня. Попробуй сходить на внеочередной киносеанс нового успокоительного фильма «Работа Министерства по чрезвычайным ситуациям». Или вот… Во Дворце Милицейской Культуры читают лекцию «Еврей или цыган. Кто лучше?» Очень поднимает настроение… А кроме того, спортом надо заниматься. Посмотри на президента. Он не ленится. Каждую среду бегает на лыжах, а в понедельник занимается фигурным катанием. Даже в хоккей играет по пятницам, а в остальные дни плавает в бассейне. Он гораздо старше тебя, но всегда бодрый и здоровый.
Вошел редактор Кабинетов.
— Я подсчитал, — сказал он. — Денег, которые приходят в редакцию, президенту хватит не только на лыжи, но даже и на китайский снегоход. Пусть спорт в России развивается… Андрей Иванович, готовьте соответствующую статью, а я позвоню товарищу Советову.
Антоша, сидевший до сих пор молча, оторвался от корректуры.
— А как вы думаете, Андрей Иванович, скоро Россия догонит Китай?
— Сначала надо Таиланд догнать, — сказал Андрей Иванович.
— А вы были в Таиланде?
— Был.
— Ну и как?
— Эх, Антоша! — вздохнул Андрей Иванович. — У каждого народа своя судьба. Но, в общем-то, и мы неплохо живем.
Этим вечером работа двигалась медленнее, чем обычно. Шумели компьютеры, горели лампы. Кабинетов принес откуда-то круглую штуковину, щелкнул выключателем, и редакция наполнилась ароматом сирени и каким-то еще.
— В инструкции написано: бодрит и повышает работоспособность, — сказал он. — Сделано в Бангладеш.
— Дорогой, наверно, — сказал Антоша. — Только не разбейте, Петр Леонидович.
Кабинетов оглядел всех по очереди.
— А где Виктор? — вдруг спросил он.
За монитором, на котором обозначался неготовый макет, никого не было.
— Он никуда не уходил! — крикнула Тоня Алексеевна, сидевшая у единственного выхода.
— Не мог же он раствориться в воздухе, — сказал Сенечка.
Андрей Иванович и Антоша переглянулись и потупились. Кабинетов махнул рукой и, пробормотав что-то, сел за компьютер сам. Он был очень зол…
* * *
…и теперь ни одного голубя в Нью-Йорке нет. Тем временем я довольно близко подошел. Вдруг слышу:
