– Я вижу, у вас серебряная медаль за отвагу, капрал.
Тот вяло потрогал блестящий диск, косо висевший на клапане кармана, но ничего не сказал в ответ.
– Данной мне властью я утверждаю вас на офицерской должности – командиром первой сводной роты! Пройдите к палатке с императорским штандартом… во-он туда… и штабной писарь оформит…
Капрал, все так же глядя в сторону, перебил его:
– Вы ведь из Ее Величества Гвардейского Конного? На фронте не бывали…
Это уж слишком! И голос у него… какой-то безразличный. Нельзя позволять этой швали! Ни при каких обстоятельствах.
– Не забывайте добавлять уставное обращение, капрал!
– «Уставное обращение» – это… это откуда-то из Империи… Точно. Из полевого устава… Я хорошо помню. Но… чтобы вы знали: для нас Империя кончилась… – произнес Дэк Потту и спокойно выстрелил полковнику в лицо.
* * *
За два года до того
…И месяца не минуло, как Гэш Каан, самый молодой профессор Императорского университета искусств, сменил простой черный пиджак на щегольский бархатный, цвета летних сумерек, а мятую рубашку в суповых пятнах – на ослепительно-белое совершенство с накрахмаленным воротничком. Он стал ходить, опираясь на трость с резным набалдашником из кости морского слона. Артистический галстук-бабочка в тон пиджаку дал коллегам повод для иронии: «Не решил ли многоуважаемый господин Каан сменить кафедру на театральные подмостки? Очень мило…»
Многие подозревали, что господин Каан неровно дышит к одной юной приват-доцентше, а именно девице Куур, дочери знаменитого литератора.
Некоторые склонялись к версии, согласно которой Теограна Куур и сама испытывает к профессору романтические чувства.
Избранное меньшинство получило приглашения на свадьбу, а заодно просьбу не распускать язык раньше времени. Профессор Каан и его молодая супруга желали преподнести академическому сообществу сюрприз.
И один лишь Рэм Тану, ученик профессора, знал больше, чем самые избранные изо всех избранных. Больше него могли знать разве только сами жених и невеста.
Ему было доподлинно известно: галстук-бабочку, трость и пиджак цвета летних сумерек профессору подарила его возлюбленная – вслед за тем, как он положил ей на ладонь чудесное колечко. А колечко Гэш Каан коленопреклоненно явил милостивой государыне Теогране сразу после того, как узнал о другом своем подарке, сделанном чуть ранее и абсолютно ненамеренно. Тот подарок профессора долгое время вел жизнь невидимки. Но выдал себя с головой, когда заставил хрупкую барышню скушать на завтрак две копченые рульки с тостами и запить их тремя чашками горячего шоколада…
