Услыхав про сестру, он с минуту молча смотрел на Олесю, переваривая сказанное ею. Уж не разыгрывает ли она его? Как дурак мчался сюда к ней, думал, что-то серьезное стряслось, а она про сестру загибает.
И он решил уточнить:
– Ты чего, разыгрываешь меня?
В его глазах Олеся заметила некоторое разочарование. Пухлые, грубоватые пальцы расстегивали пуговицы на ее кофточке, чтобы подобраться к грудям. Теперь остановились.
– Разыгрываешь, да? – повторил он.
Олеся покрутила головой.
– Нисколечко. Ко мне приезжает сестра…
Любовник на это только захлопал глазами. Видно приезд младшей сестры он посчитал сущим пустяком недостойным обсуждения, особенно, чтобы вот так для этого мчаться сюда сломя голову.
– Ну и что из этого? Приезжает сестра. Подумаешь, делов-то…
Олеся зажала своим пальчиком его пухлые губы.
– Да, – разочарованно покачала она головой. – Неужели ты так ничего и не понял, мой милый, – с обидой произнесла она, сожалея, что смекалкой ее любовничек никогда не отличался. А достоинство у него одно – под брюками. И то в последнее время оно стало его подводить. Видно все-таки возраст берет свое, что ни говори.
– Не понял я. Объясни, что к чему, – признался он, продолжив расстегивать несколько последних пуговиц на ее кофте и когда с ними было покончено, подобрался к лифчику, стараясь поскорее избавиться от него. Олеся помогла ему. Расстегнула застежку. Лифчик он уже стащил с нее сам.
Олеся тихонечко вздохнула. Вот тупица.
– А чего тут объяснять, – сказала она. – Приезжает сестра. И она будет жить у меня. Значит, мы уже с тобой не сможем заниматься любовью так свободно как сейчас. Разве ты этого не понимаешь?
Кажется до конца ее мысль он все-таки так и не понял. Подумав, сказал:
– Ну чего ж теперь? Стало быть придется хату снимать.
Олеся психанула, порываясь встать с его колен.
– Ты что, совсем дурак? Видно ты меня все же не понял. Я не хочу, чтобы моя сестра тут у меня жила. Понимаешь? Она мне там дома досаждала, а теперь еще будет тут глаза мозолить.
Он с силой удержал Олесю, не давая ей встать и сказал уступчиво:
– Ладно, ладно. Успокойся. Ну чего ты разошлась. Если надо ее замочить, сделаем. Ты только скажи. Только не обзывай меня, пожалуйста. Я этого не люблю.
На этот раз раздетая до пояса Олеся все-таки вырвалась от него.
– Ну ты вообще, прямо изверг какой-то. Замочить! – передразнила она любовника, чуть сморщив свое красивое личико, которое впрочем своей привлекательности даже и тогда не утратило. – Ну и жаргон у тебя.
